А потом они оба оставались в объятиях друг друга, пока их тела высыхали от пота, а дыхание выравнивалось.

Да, это были те моменты, которые больше всего нравились Мейзе. Она сбережет их в памяти и будет вспоминать, когда они расстанутся…

Звонок будильника вырвал ее из мира фантазий в реальность. Она неохотно отставила его и встала.

– Мне нужно собираться на работу. – Когда Рафик не ответил, она оглянулась через правое плечо и обнаружила – он смотрит в потолок. – Что-то не так?

– Осложнения с одним из членов Совета, – ответил Рафик, не глядя на нее. – Я должен вернуться во дворец сегодня днем.

– Совсем? – Ей не понравилась нотка разочарования в собственном голосе, но Мейза была не готова к их расставанию.

– Я не уверен, – виноватым голосом сказал Рафик. – Все зависит от того, как закончится встреча.

Мейза встала с постели, взяла висевший рядом на спинке кресла халат и надела его:

– Надеюсь, все пройдет хорошо.

– Я тоже надеюсь.

Этот раз мог быть для них последним, поэтому не стоило терять ни минуты.

– Я собираюсь принять душ. Присоединишься ко мне?

Рафик сел и провел руками сквозь волосы.

– Нет. Я приму душ в другой ванной комнате. После того как ты оденешься, жди меня в гостиной. Нам нужно кое-что обсудить.

Мейзи охватил ужас, но она постаралась его скрыть:

– Хорошо. Скоро там увидимся.

Стоя под душем, Мейза твердила себе: разговор пойдет об ответственности Рафика как короля, а не об их отношениях. Но убедить себя в этом ей почему-то не удалось. К тому времени, когда Мейза вышла из спальни, она была уже готова сказать «прощай».

Войдя в гостиную, обнаружила Рафика сидящим на краю небольшого дивана в необычной для него позе. Голову он уронил на колени, и весь его вид словно говорил – что-то случилось. Рафик поднял голову, и она тут же прочла в них усталость.

Проглотив комок в горле, Мейза подошла к нему:

– Я знаю, что ты хочешь сказать. Рафик вздохнул и откинулся на подушки:

– Ты не имеешь представления о том, о чем я собираюсь с тобой поговорить. И когда ты услышишь мои слова, все для тебя изменится.

Мейза взяла его руку, словно убеждая Рафика этим жестом, – она ни за что не изменит своего решения!

– Рафик, мы оба знаем – у нас было ограниченное время. Рано или поздно оно должно было подойти к концу.

– Ты не понимаешь, – покачал он головой. – Я хотел поговорить не о нас.

Мейза была обескуражена:

– Что-то случилось во дворце, пока тебя там не было?

– Нет. Мне нужно сказать тебе, что же случилось в ту ночь, когда умерла Рима. Я слишком долго нес этот груз один…

Мейзи охватило облегчение, но беспокойство не проходило.

– Продолжай! Я внимательно слушаю. Несколько секунд Рафик помедлил, прежде чем продолжить:

– В тот день вскоре после ужина она пришла ко мне в кабинет и сказала о своей беременности. Я был рад услышать такую новость. Надеялся – наконец-то ребенок сумеет нас объединить! Но Рима… у нее было другое мнение.

– То есть назвать ее счастливой от известия, что она скоро станет матерью, нельзя? – спросила Мейза, хотя знала это сама.

Ведь именно тогда Рима приезжала к ней за подтверждением ее положения.

– Нет, она была в растерянности. Мне показалось, Рима не хочет ребенка. Я попросил, чтобы мы формально объявили об этом, но она отказалась. Рима хотела какое-то время, по крайней мере еще хотя бы две недели, не объявлять о случившемся. Все выглядело как-то странно…

В ушах у Мейзы зазвенели тревожные звоночки:

– Ты уверен, что у нее был небольшой срок?

– Да, уверен.

Что ж, Мейзе некого было винить, кроме себя, за то, что она вошла в эту яму с гадюками.

– Я прошу прощения. Ты был ее мужем и мог предполагать, когда она зачала этого ребенка, разве нет?

– Да, я точно знаю, когда она забеременела, – кивнул Рафик. – Я тогда только что вернулся с зарубежной дипломатической встречи, на которой присутствовали члены нескольких стран. Первый раз за несколько месяцев она позволила мне лечь с ней в постель. Да и то только после того, как я сказал: нам нужен наследник! Спутанная паутина лжи разрослась, обхватывая Мейзу. Если Рафика не было в стране, когда Рима зачала, оставалось только одно – Рафик не являлся отцом ребенка, которого она носила.