– Зачем ты здесь?

Когда-то за холодность Тин прозвал меня ходячим айсбергом. Так вот: он не слышал голоса Таргелона! Кель-Кириен побледнел ещё больше, но упрямо вздёрнул подбородок.

– Я хотел сказать, Атар... Старший князь Ар-Кутаэлин'н....

Парень глубоко вздохнул и решительно закончил:

– Можно обойтись и без дополнительных сил, если изменить расположение башенных галерей.

Таргелон не сводил с него тяжёлого взгляда.

– Когда мне будет интересно твоё мнение, Кир, я его спрошу.

И кивком указал сыну на дверь. Кель-Кириен почти выбежал из кабинета. Искренне сочувствуя мальчишке, я покачал головой. Да, командир Лесных Стрелков обходится без лишних слов. А я-то считал Фаротхаэля суровым отцом!

– Что?
– спросил Таргелон, видя моё неодобрение.

– Видишь ли, Советник, при всех моих сложностях с отцом мне бы не пришло в голову обращаться к нему как к Старшему князю.

– Вот как? А я всегда называл своего полным титулом и, как видишь, - Таргелон развёл руками.

– Вижу, - кивнул я.
– Ты едва не лишился наследника. Не велика ли цена за полный титул?

– Сэтэвэлль должен был пройти испытание, - холодно возразил Советник.

– Он не достиг Первого Совершеннолетия и не мог сопротивляться влиянию места Гнева. Тебе ли этого не знать, князь, - напомнила Тара.
– Всякий раз, когда ты бываешь излишне суров с Киром, он потом отыгрывается на младшем брате. Почему ты это позволяешь?

– Я не вмешиваюсь в отношения сыновей!

Судя по тону ответа, Советнику не нравилась тема разговора. Тара покачала головой.

– Прости, но всё зашло слишком далеко: они почти враги, и не без твоего участия. Не стоит закрывать глаза на проступки старшего сына только потому, что ты когда-то не женился на его матери. И уж тем более винить в этом его самого.

Таргелон удивлённо вскинул брови:

– Что, так заметно? А кстати, князь Л'лиоренталь, кого из своих сыновей ты собираешься объявить наследником?

– Я собираюсь жить вечно, - усмехнулся я.
– Примешь совет, князь?

– Было бы интересно.

– Поговори со своим старшим, с Кель-Кириеном, как с равным. Пусть не питает надежд: он никогда не будет главой Ар-Кутаэлин'н. Перед ним только два пути: стать опорой и защитой младшему брату, другом, которому тот смог бы доверять, или выбрать ненависть и вражду, что скорее всего приведёт к расколу и падению рода Ар-Кутаэлин'н. Он должен это понять. Другого выхода я не вижу. И перестань давить на него: ты сломаешь парня.

– Нас же не сломали, - усмехнулся Таргелон.

– Нас - нет, но мы можем.

– Благодарю, феальдин. Пожалуй, я приму твой совет.

– Рад был помочь. Так зачем ты нас позвал, князь?

– Я хочу услышать твою оценку событий на западе Белегорна.

Дельная мысль! Таргелон слушал мои выводы очень внимательно, а когда я закончил, долго их обдумывал.

– Значит, "ползучий захват". Правитель ГаэрЛин'н знает?

– Знает. И Далиэль-Полуэльф тоже.

Мне было известно, что для передачи этих сведений Гил задействовал Легенду ещё в Подгорце.

– Полуэльф!
– усмехнулся Советник.
– Да в нём эльфийской крови не меньше, чем во мне! А что за странная магия?

– А вот это к ней, - указал я на жену.

Тара стояла у окна, глядя на далёкие шпили замка Ар-Маэгрил. Казалось, она нас не слушает, думая о своём, но я ошибся.

– Древняя амулетная магия, Советник, не из этого мира. Подчиняет сознание, - ответила Тара, обернувшись.
– Мы видели её воздействие на людей. Вероятно, эту магию можно использовать и против Перворождённых. Князь Л'лиоренталь считает, что она близка к магии Духа, но я думаю, ближе к магии Смерти. К сожалению, это всё. Надеюсь, Хранитель Света сможет сказать больше.

– Уверен, - кивнул Таргелон.
– На память отец никогда не жаловался.

Он развернул на столе одну из принесённых бумаг - это действительно оказалась карта.

– Что бы ты здесь изменил, князь?

Подвижки пластов Астрала мы почувствовали одновременно. Внешний портал! Таргелон отшвырнул карту и выхватил лок'рис. Я одним прыжком оказался возле Тары. В центре комнаты вспыхнул голубоватый овал, и из него, закрываясь рукой от света, шагнул эльф. Увидев Таргелона, он молча освободил сир'рис. Дух! На его груди едва светился амулет Перемещения, волнистая грива рассыпалась по плечам. Я шагнул навстречу.