– В чём дело?
– спросил Гил.

– Не понимаешь?

– Слушай, ты же не можешь всё контролировать!

– Я должен.

Да за кого он себя принимает? За наместника Элутара, что ли?

– Гил прав, Дель: прекрати. Того, что случилось, не изменишь. Лучше подумай, как будем выбираться отсюда.

– Элутар, не понимаю: зачем нужно было хватать эту штуку рукой!

– Иначе... нельзя....

Голос прозвучал еле слышно. Мы, как по команде, уставились на Изгоя, а он, облизнув сухие губы, с трудом продолжил:

– Эта штука... не остановится... пока не убьёт.... Правда, её можно... обмануть.

– Дав попробовать крови?
– спросил Гил.

Изгой прикрыл глаза в знак согласия.

– Я передал тебе всё... что смог уз...узнать.

– Хватит, Гил: не видишь, он теряет силы?
– я положила ладонь на лоб раненому.

Эльф с трудом повернул ко мне голову:

– Прошу... моя рука....

Да что ж всё так погано-то! Он был укрыт плащом, поэтому не мог видеть свою руку, а боли не чувствовал. Я проглотила ком в горле.

– Только кисть.

Эльф отвернулся к стене.

– Правая.

Ранх вас всех подери, эльфийские герои! Я впервые почувствовала себя гноммой.

– Послушай меня, эльф. Обещаю: ты получишь новую руку. Не скажу, что лучше прежней, но точно не хуже. Такую, какую захочешь. Возможно, ты даже сможешь обходиться без меча.

Изгой медленно повернул голову, его глаза лихорадочно блестели.

– Скоро вернутся мои братья, подгорные Мастера, ты сам с ними поговоришь. А сейчас - прости: силы нужно беречь.

Я мягко погасила его сознание, заодно проверив Контур Жизни. ФиДель предупредил, что Отступники теряют способность к самоисцелению, однако заживление шло полным ходом!

– Дель, он запустил самоисцеление.

– Не может быть, он же..., - поразился Гил.

– Отступник? Уже нет, - ответил ФиДель, задумчиво глядя на эльфа.
– Как, ты сказал, его имя? Ноллион?

Время близилось к полуночи. Гил не отходил от раненого, наблюдая за происходившими в нём изменениями. Ноллион выглядел значительно лучше: кожа приобрела чуть розоватый оттенок, дыхание выровнялось. Казалось, он просто спит.

– Не могу поверить, - сказал Гил брату.
– Разве такое возможно?

– Что возможно? Вернуть Благословение Элутара?

– Да, снова стать Перворождённым.

– Я бы не хотел проверять это на себе, - усмехнулся Дель.
– Однако мы оба видим, что Возрождение работает.

– Но почему?!

– Неужели нужно объяснять, Гил?
– не выдержала я.
– Не знаю, какие соображения у вашего Элутара, но для меня существует только одно: этот парень спас наши жизни! Он знал, что это за тварь и понимал, чем рискует. Что мешало ему просто скрыться в одном из коридоров?

– Кажется, Элутар с тобой согласен, мелиана, - улыбнулся Дель.

С чего это вдруг такие нежности?

– Я думала, ты забыл это слово, мелиан.

/Хочешь, чтобы я сказал?/

/Хочу!/

/Я тебя люблю./

/Вслух!/

Мы смотрели друг на друга. В глазах Деля вспыхнул огонёк.

/Как скажешь!/

– Я тебя люблю.

Гил уставился на брата округлившимися глазами.

– Всё нормально, Гил: это духовные практики атанов, вроде нашей медитации, - пояснил ФиДель.

Гил рассмеялся:

– Ну, раз уж ты способен шутить, значит, не всё потеряно!

Только я собралась уточнить, что именно близнецы считают шуткой, как раздался голос Раша:

– Это был не орк.

Гоблин подошёл и присел рядом.

– Я понял, что в нём было не так.

– А что было не так, Раш?
– осторожно спросил Гил.