– Прикрыть спину?
– в голосе гоблина сквозило сомнение.
– У нас не так.

– Каждый за себя, - усмехнулся Ролли.
– А в команде вы не работаете?

– Делить со стаей золото и кровь? Я не Идущий-во-Тьме!

– Я понял тебя, Рашем аль-Рахс.

– Что ты понял, эльфийский князь?
– холодно спросил Раш.
– Я вырос в доме хариша: там не показывают спину даже собственной тени. Когда я доверился другу, его амулет едва не убил меня. Хотите сказать, Рашем аль-Рахс должен вам две своих жизни? Я это помню.

– Хорошая память - поистине дар богов!
– усмехнулся Дангор.
– Однако прынцы, не пора ли к делу: гости-то уже на подходе.

Я не зря просил ребят быть внимательными: для группового Танца пещера была тесновата. Раш занял центр и принял характерную стойку: чуть пригнувшись, правая нога вперёд, клинок прямо перед собой. Ролли и Тин привычно разошлись в стороны, прикрыв фланги. Идущие-во-Тьме возникали из темноты коридора бесшумно, как тени, замыкая нас в полукольцо. Один, второй, третий.... Больше тридцати! Или Ролли ошибся, или к гильдийцам подошло подкрепление. Впрочем, это уже не имело значения. Тёмно-синяя "чешуя" доспехов, синеватые изогнутые клинки. Узкие вертикальные зрачки медленно расширяются, принимая привычный вид, в ушах поблёскивают кольца. Отступник был прав: каждый такой боец стоил двух. Аграш аль-Ширам вошёл последним. Один? А где же....

– Вижу, ты готов к встрече, Охотник, - улыбнулся гоблин.

Я слегка развёл руками.

– Как насчёт этого?
– и гоблин повторил мой жест, черкнув чёрным, похожим на коготь, ногтем возле горла.
– Не передумал?

Надо же, запомнил! Я молча скользнул взглядом по ряду его бойцов и почувствовал, как кровь ускоряет бег в предвкушении Танца.

– Я не меняю решений, Охотник.

– Жаль!

Чуть прищуренные глаза гоблина обратились на юного хариша.

– Не знаю, почему ты всё ещё жив, аль-Рахс, но я убью тебя столько раз, сколько потребуется, клянусь Тьмой!

– Не клянись, аль-Ширам: Тьма не приняла мою смерть, - спокойно ответил Раш.
– Карха чиста. Знаешь, что это значит?

– Посвящение Тьме?
– Охотник рассмеялся.
– Расскажи эту сказку эльфам, юный гоблин. А нож оставь себе: всё равно о твоём чудесном спасении никто не узнает. Впрочем....

Охотник перевёл взгляд на меня:

– Я готов поторговаться, если хашими пойдёт с нами.

Предложение было столь наглым, что даже не показалось мне смешным. Однако Тара рассмеялась, а Раш издал яростное шипение, как тогда, в Шаркрете.

– Тебе башку прям щас отделить, гильдиец, али дать попрыгать чуток?
– раздался сзади бас Дангора.

Мы не сговариваясь освободили мечи: обсуждать было нечего. Гоблины невольно подались назад: они никогда не видели ни сир'рисов, ни Сгибающих-меч. На месте остался только Охотник, правда, на его лице уже не было улыбки.

– Работаем аккуратно: нам через Харзрет идти, - напомнил я ребятам.

Аграш сделал едва уловимое движение, и в его руке появился шарик размером с орех, который он тут же раздавил в пальцах.

– ФиДель!
– крикнул Гил.

– Расходимся!
– успел ответить я, прежде чем пещера погрузилось во мрак.

По сути это ничего не меняло, но глаза детей Тьмы быстрее реагировали на резкую смену освещения, на что и был расчёт. Правда, гильдийцам всё равно не удалось рассыпаться по пещере, устроив свалку. Не помогло даже особое умение использовать неровности стен: Раш тут же обозначил скалолазов.

– Справа вверху - двое, внизу один; слева - один верх, один низ. Центр мой!

Отлично. Значит, наша с Гилом задача - не пропустить остальных. Спокойно, ребята, не все сразу! Я почувствовал нетерпение меча и плавно развернулся, атакуя. Трое медленно осели на пол, двое отскочили назад. Гил уложил четверых. Его белоснежный клинок оставлял в темноте светящиеся полосы. Связь позволяла нам с братом контролировать друг друга, не допуская пересечения рабочих плоскостей сир'рисов. Мне показалось, или в пещере стало светлее?

/Не слишком быстро?/ - спросила Тара.

Вот умница! Догадалась подсветить постепенно, давая возможность привыкнуть глазам. Однако в схватке возникла странная пауза: гоблины явно не спешили под наши мечи.

– Ну что, Охотник, поторгуемся? А то, может, ещё потанцуем?
– спросил Гил.

Аграш сверкнул глазами. До сих пор он в Танце не участвовал - наблюдал со стороны. Думаю, он уже понял, с кем имеет дело. Раздалась гортанная команда: те, кто держался на ногах, отошли назад, остальные пытались добраться до стен. Трое в центре не подавали признаков жизни: Раш в отличие от нас с убийцами не церемонился. Впрочем, это его право. Дангор мрачно поигрывал кан'чеком. Гному так и не пришлось пустить оружие в ход: гоблины до него просто не добрались. Я прикинул: у Охотника осталось полтора десятка бойцов, остальные ранены или убиты. Гильдия не одобрит такой расточительности. Это понимал и Аграш, но для лучшего Охотника каганата уйти ни с чем было равносильно самоубийству. Оставался единственный шанс - поединок, и гильдиец устремил горящий ненавистью взгляд на Раша.