– Почему вы не обратились за помощью в академию магии? – Этот вопрос первым возник в голове Лексы.

– В таких городах, как наш, никто никогда не обратится за помощью в академию. Те события, в которых участвовал ваш муж – исключение. Редкое исключение. Я по-прежнему не верю, что прочие маги так же чисты душой, как и он…

– О, поверьте мне, он не чист душой. – Хмыкнула женщина. – Он убил людей едва ли меньше, чем демонов.

Марко замер и чуть побледнел, уставившись на неё.

– Он был слеп, помните? Его закрытые глаза позволяли ему видеть демоном или даже следы демонов. Эти следы или остатки могли обратить в демонов или во что-то более отвратительное любого, кто помечен. Он никогда не рисковал и уничтожал всех, на ком были следы магии демонов. Но вы правы, он отличается от других магов. Он не убивает из-за эмоциональных порывов или по зову гордости. – Она говорила вдохновенно, но осеклась. – По крайней мере, так он мне говорил.

– Нашла. – Прервала этот бессмысленный монолог Амфитеа, уже забравшаяся на стол, где стояли вазы, книги и чернила. Она стояла на носочках, вытянув вверх руку, указывая ею на какую-то точку на картине.

Марко был потрясен столь непристойным поведением такой приличной женщины, а свита Стижиана, как и он сам, непроизвольно сделали несколько шагов к картине.

На картине, нарисованной тусклыми красками, на бежевом фоне была изображена обнаженная женщина. Её тело было вырисовывалось от силы десятком жирных черно-серых линий, цвет кожи был равномерно монотонным. Лицо словно бы перекошенное, но не выглядящее уродливым или отвратительным, даже напротив, оно оказалось много привлекательнее прочих частей тела. Словно прикрывая свою наготу, она стояла повернув ноги чуть на бок и прикрывала рукой бледно-персиковую грудь, в то время как вторая её рука была бесстыже забрана за голову.

Лишь приглядевшись, Стижиан смог увидеть, что на достаточно стройной фигуре женщины выделялся небольшой, круглый, оттянутый к низу живот.

– Чьё это полотно? – Спросил монах у Марко.

– Не знаю. Никто не знает. Оно висело здесь всегда…

– Смотрите, - Амфитеа отодвинула ногой вазу к краю стола, - видите, по углам фон чуть светлеет? Издали кажется, что это просто… элемент рисунка, но это не просто мазки - это нечто похожее на письмена. Я сталкивалась с ними пару раз… в далёких друг от друга городах, но разобрать их не могу. Это просто каракули.

Стижиан подошел вплотную и присмотрелся. Из внутреннего кармана плаща он вынул книгу, ту самую книгу, что ему дала Ора, её копия с переводом лежали в сумке, и открыл случайную страницу.

– Где ты взял это? – Чуть ли не захлебываясь воздухом воскликнула Амфитеа.

– Королева подарила. Сравните.

Та кивнула плечами и присмотрелась к едва видным на светлом фоне каракулям.

– Это могут быть те же письмена, а могут быть детские каракули. Я не представляю возможным их дешифровку.

– Ора может их читать. И Млинес тоже. – Потише, почти шепотом сказал Стижиан.

– Думаешь, это язык змей?

– Я не думаю, я уверен. В этой книжке, - он помахал ею в воздухе, - описаны фениксы. Нет-нет, не их культура и история, - монах поскорее принялся объясняться, раньше, чем жажда знаний, пламенем вспыхнувшая в глазах Амфитеи, поглотила и его, - только принципы и схемы обучения фениксов как магов. Или вроде того, я не всё смог понять.

– Но причем здесь змеи? – Спросила Лекса, у которой слух, судя по всему, был как у летучей мыши. – Разве змеи не относятся к стихии тверди?

– Не будем об этом, знатоки, потом спросите у Оры. Я что хочу показать. Смотрите. – Она снова поднялась на цыпочки и указала на единственный, выглядывающий из под волос, глаз женщины на картине. – Ничего не напоминает?

Все молча покачали головой из стороны в сторону. Стижиан пробежал глазами по кругу, точнее по двум кругам этого нарисованного глаза, и тут его осенило. Он торопливо зашарил по карманам и из одного из них извлёк тот самый медальон, что Амфитеа подарила Амиту.

– Да, - улыбнулась Амфитеа, - это древний знак Ораны. А это, - не касаясь, она провела пальцами по контурам ближней груди нарисованной женщины, - по-видимому море Сайланте. Не смотрите на меня так, я пришла к такому выводу исходя из этих линий, - она указала на едва видные черные черты, расходящиеся в разные стороны от глаза и груди, - это, похоже, реки, что впадают в море и окружают Орану. Это карта. – В заключении сказала она, кивая самой себе. – Но…

– Очень старая карта. – сказала Лекса. – Я не вижу и намека на расщелину.

– Да, нет Бактикской расщелины, - согласилась Амфитеа, - но вот это место, - она указала на жирно нарисованный пупок на круглом животе, - это Хан-Морта. Если моя теория верна, и мне всё это не померещилось и это действительно зашифрованная старая карта Ораны, то здесь должен быть изображен путь до искомого нами поселения фениксов, но я его не вижу. Здесь, - она указала пальцем на зону ниже пупка, - ничего нет, просто краска.