Все-таки такого, наверно, в день Святого Николая еще не было. Это были и правда подарки тысячелетия.

Когда они вышли из интерната, Супер-Джон сказал Вовочке:

— Знаешь что? А давай зайдем в Лавру, найдем того святого человека и поблагодарим его за идею. И расскажем ему про интернатовские подарки. Он же не знал, что они нам тоже будут дарить.

— Давайте, давайте зайдем! — зазвучало отовсюду.

— Однозначно! — сказал Вася Цюцюрский.

Вовочка неожиданно растерялся и покраснел. А потом вздохнул и сказал:

— Не надо никуда ехать. Этот святой человек и так все знает, все видел.

— Как?! — удивился Супер-Джон.

— Да он тут… среди нас…

— Кто?

— Да… Шурик Нечипоренко.

В гоголевском «Ревизоре» есть так называемая «немая сцена», когда все замирают в самом конце, узнав, что приехал настоящий ревизор. Вот и у «супербешников» на какой-то миг немая сцена произошла. Все замерли, удивленно глядя на незаметного никому Шурика Нечипоренко, который все пять с половиной лет незаметно просидел на задней парте с такой же тихой Ирочкой Игнатюк, ничем особенным никогда не проявившим себя ни в учебе, ни в поведении. Шурик стоял красный как помидор, как-то съежившись под их взглядами.

— Так это его идея?! — поднял брови Супер-Джон. — А почему же он сам не…

— Ну, он высказал мне идею, а потом… «Меня, — говорит, — никто не послушает. А ты, — говорит, — был президентом… Ты умеешь…» И просил, чтобы я никому не говорил про него… Но…

— Ну, Святой Шурик! Экспроприатор самого дорогого! — закричал Стасик, но сразу смутился. — Нет-нет! Шучу! Молодец!

— Конечно же молодец! Супер! — сказал Супер-Джон.

— Однозначно! — подытожил Вася Цюцюрский.

И вдруг в воображении Васи возник Святой Николай, который приснился ему сегодня ночью. Он улыбался радостно и приветливо.

Святой Николай был доволен.