– Чудесно! – привычно-эмоционально воскликнул старик. – Вы легки на подъем.

– Ну да, я немного авантюрист, это точно. Однако… если консерватория и если Ла Скала… То есть если мне идти туда, то одет я как-то неподобающе, а вещей при себе у меня нет, остались в Венеции, в камере хранения на вокзале Санта Лючия. На мне и при мне только это, – и указал на себя. – А, еще и шляпа… Значит, надо вернуться в Венецию за вещами.

– Не стоит. – Старик оглядел Петра. – Вы одеты вполне цивильно и демократично. Теперь другие времена, без чопорности, теперь в театры ходят не только в вечерних туалетах. К тому же зачем делать крюк, ездить туда-сюда? И времени у нас в обрез.

– А когда тот вечер в консерватории?

– Ах, я не сказал? Послезавтра. Надо сегодня же позвонить, заказать для вас билет.

– М-да, при таком раскладе… Туда-сюда…

– И правильно, не надо. Вот что вам надо, так это в Милане прикупить галстук и рубашку помоднее, белую, с высоким воротничком.

– Это запросто.

– Отлично! Значит, всё решено. Посидите, я в другую комнату, позвоню. Сидите, сударь, я недолго. Э, где мой чертов мобильник?

Мобильник обнаружился во внутреннем кармане пиджака, и, ухватив его, синьор Антонио поспешил из лоджии. Вскоре Петр услышал его высокий голос: «Джино, привет, это дедушка, как дела, мальчик? Чудесно! Позови мне маму, да, маму, срочно!.. А где она, почему не отвечает по мобильному? А, так, понял, понял… Ну хорошо, перезвоню попозже. Целую тебя, мой славный, чао!»

Вернувшись, старик объяснил:

– С правнуком говорил. Да, у него тоже есть прадедушка – я. Но в нашей семье я прохожу как дед. Так сложилось. А вот внучки моей, его мамы, нет дома, у нее дела, какая-то важная встреча, и она отключила мобильный. Через час перезвоню и всё улажу. То есть закажу у нее билет для вас, это без проблем.

– Спасибо. – Петр поднялся. – Спасибо, и я пойду, пора мне к себе в Верону, у меня там номер в отеле… И буду ждать информации от вас – когда, где и прочее?

– Конечно-конечно, я вам позвоню. У вас есть мобильный?

– Нет, не взял из Москвы. Пошел он к черту в путешествии!

– Браво, синьор! Так их, эти современные штучки!.. Тогда дайте мне телефон вашего номера в отеле.

– Давайте наоборот: я запишу номер вашего мобильного и сам позвоню вам из отеля. Скажем, сегодня вечером, идет? Отлично, запишите мне, пожалуйста. И значит, у меня завтра свободный день, так? Буду гулять, а может, съезжу на озеро Гарда. А послезавтра мы едем в Милан, так?..

Убрав в карман листочек с номером телефона, Петр откланялся. Старик проводил его вниз и, прощаясь, кивнул на вешалку: «Ваша шляпа, синьор!» Щелкнула задвижка на входной двери.

Утром через день (то есть в означенное послезавтра) Петр посетил салон-парикмахерскую, потом, чисто выбритым, прогулялся по центру Вероны, заглянул в магазины одежды, вернулся в отель, а ровно в половине третьего вышел из него и тут же увидел старенький «фиат». Синьор Антонио помахал из машины – дескать, прошу. Петр уселся на переднее сиденье, а на заднем обнаружил – кого? – мальчика с кудряшками, Джузеппе.

– О, привет, и ты в Милан? – кивнул ему с улыбкой.

За мальчика ответил старик:

– Конечно. Он должен послушать концерт Сальери. И мать отпустила его со мной до завтра. Так мы договорились. Завтра мы вернемся домой – Потом, уже тронув машину, бросил пристальный взгляд на Петра: – А вы, смотрю, приоделись. Но по-прежнему в шляпе, хотя и жарковато.

– Ничего, привычка. А приоделся? Да, по вашему совету, купил эту модную рубашку и галстук. Так будет прилично?

– Рerfetto, perfetto! – услышал любимое восклицание старика (кстати, одет он был тоже вполне прилично, хоть без галстука, но и без наряда Сальери). – А теперь так: нам ехать 160 километров, это часа два, если с остановкой, потому что на полпути в Брешии сделаем паузу, выпьем кофе, что-нибудь съедим. Трасса скоростная, поэтому я весь внимание. Можете разговаривать с Джузеппе, а со мной нежелательно. Вожу я хорошо, но все-таки ребенок в салоне.

Петр сказал, что тоже водит, и при себе права, так что может и подменить, но синьор Антонио только покачал головой. Ну, нет так нет, будем глядеть в окошко и, если захочется, общаться с мальчиком.

Так и выходило, хотя в основном молчали. И это хорошо. Мелькали поля, долины, склоны гор справа, уютные деревушки. Синьор Антонии был занят исключительно вождением, и это при том, что, казалось, машину можно ставить на автопилот, если б таковой имелся. Джузеппе неотрывно глядел в окно, изредка доставал из пакетика очередной леденец и совал его в рот. Стало понятно почему, когда, глянув в зеркальце заднего обзора, старик спросил с ноткой тревоги:

– Тошнит? Ты как? – Но, поскольку мальчишка только повел головой и промолчал, пояснил Петру: – Его иногда мутит в машине и даже в автобусах, поэтому он не любит ездить. Но сегодня пришлось, сам упросил. Леденцы – его спасение. Ничего, скоро Брешия, сделаем перерыв.

– Я в норме, синьор маэстро, почти не тошнит, – подал тихий голос Джузеппе, а Петр поведал:

– Это бывает, но проходит с возрастом. Со мной было так же, лет до тринадцати, до… до начала возрастного перелома.

– Это что – перелом? – заинтересовался мальчик.