Как это ни парадоксально, но наиболее последовательным и серьезным теоретиком того феномена, который впоследствии стал именоваться «самоактуализацией», был Карл Юнг, значительно опередивший со своим понятием «индивидуация» все гуманистические концепции, рассуждающие о «самоактуализации», и более того, противопоставивший индивидуацию индивидуализации, то есть по сути самоактуализацию самореализации. К. Юнг так определял «путь индивидуации»: «Индивидуация заключается в том, чтобы стать отдельным существом, и поскольку мы понимаем под индивидуальностью нашу глубочайшую, последнюю и несравненную уникальность, – стать собственной самостью. Поэтому „индивидуацию“ можно было бы перевести и как „самостановление“ или как „самоосуществление“». [158] Данное определение по существу весьма точно соответствует нашим представлениям, однако существенна одна оговорка: «бессознательное» в этом концепте следовало бы понимать как неосознаваемое (весьма условно), в этом случае мы избежим многих досадных противоречий и неточностей.

Для К. Юнга человек есть существо, балансирующее на противоречии сознания и бессознательного (коллективного). «Если же мы теперь вернемся к проблеме индивидуации, – пишет К. Юнг, – то увидим, что перед нами встала совершенно невероятная задача: психика состоит из двух неконгруэнтных половин, которые вместе, видимо, образуют нечто целое». [159] А потому единство человека в концепции К. Юнга нарушено и обретение целостности возможно лишь через «открытую борьбу и открытое сотрудничество» [160] – этих не уживающихся друг с другом сил, что и являет собой процесс индивидуации. Однако же кроме индивидуации возможны и два других варианта разрешения этого хрупкого баланса сознательного и бессознательного (неосознанного, неосознаваемого), весьма существенные для нас в рассматриваемом аспекте. Первый из них К. Юнг называет «регрессивным восстановлением персоны», второй – «идентификацией с коллективной психикой».

Феномен «регрессивного восстановления персоны» К. Юнг поясняет следующим примером: «Возьмем для примера бизнесмена, который чересчур сильно рискнул и потому стал банкротом. Если он не даст этому удручающему переживанию лишить себя мужества, а будет держаться стойко и отважно, то, может быть, произойдет целительное смягчение и его рана заживет без серьезных последствий. Но если он из-за этого надломится, откажется от всякого дальнейшего риска и будет пытаться „заштопать“ свою социальную репутацию в рамках намного более ограниченной личности, с ментальностью запуганного ребенка исполняя второсортную работу на крохотной должности, работу, которая несомненно ниже уровня его возможностей, то он, выражаясь технически, восстанавливает свою персону регрессивным путем». [161] Иными словами (вне юнговской терминологии), здесь мы имеем дело с кризисом отождествления (несоответствия я-отождествленной роли, что является противоречием), который мог бы потенцировать процесс развития личности, но, к сожалению, напротив, лишь усилил значимость среднего контура личности.

Феномен «идентификации с коллективной психикой» представляет, на наш взгляд, диспропорциональное разрастание Индивидуальной Реальности и соответственно внешнего контура личности, которое имеет место в случаях (ныне весьма распространенных) мистификации сознания. К сожалению, сам К. Юнг не избежал подобной мистификации, но для него всегда сохранялась некая граница между мистикой и реальностью. В случае же так называемой «идентификации с коллективной психикой» происходит «растворение персоны в коллективной психике», которое «форменным образом призывает обручиться с этой бездной и бесследно исчезнуть в ней». [162] Подобные случаи непсихотического «растворения» личности в архиразросшейся Индивидуальной Реальности субъекта весьма часто встречаются среди наших пациентов в Клинике неврозов им. академика И.П. Павлова, к ним можно отнести свидетелей Иеговы и представителей других сект, считающих себя избранными, а также разнообразных «экстрасенсов», индуцированных метафизическими и парапсихологическими теориями, ставшими лейтмотивом их жизни. Разумеется, впадение индивида в столь незадачливое положение происходит не само собой и не от хорошей жизни, такая «идеалистическая инфлюэнция» является результатом психологического кризиса, третьим в ряду с «регрессивным восстановлением персоны» (если пользоваться терминологией К. Юнга) и индивидуацией. Причем именно она, индивидуация, и является той силой (как тенденция), которая позволяет личности двигаться по пути своего развития, используя зло своего кризиса во благо обретения собственной уникальной индивидуальности, ее «открытия» сущности другого человека в индивидуальных отношениях с ним.

Мы еще обратимся к К. Юнгу в главе, посвященной психотерапии и роли психотерапевта в развитии личности пациента, сейчас же ограничимся еще одной дефиницией основателя аналитической психологии, важной в контексте самоактуализации (индивидуации по К. Юнгу). К. Юнг различает индивидуальность как отличность (содержательный аспект) от индивидуальности как уникальности сущности конкретного человека (самость по К. Юнгу). [163] Причем индивидуация касается последней, относительно же первой (содержательной индивидуальности личности, ее Индивидуальной Реальности), К. Юнг настроен крайне скептически. Вот что он пишет: «Большинство людей путает „самопознание“ со знанием своей осознаваемой эго-личности. Любой человек, у которого имеется хоть какое-то эго-состояние, не сомневается в том, что он знает самого себя. Но эго знает только свое содержимое и не знает бессознательного и его содержимого. […] Значит, то, что принято называть „самопознанием“, на деле является очень ограниченным знанием, большая часть которого зависит от социальных факторов, от того, что происходит в человеческой психике. […] У человека возникает не менее иллюзорное убеждение насчет наличия у него определенных качеств, и эта убежденность лишь скрывает истинное положение вещей». [164] И далее: «Не существует и не может существовать никакого самопознания, основанного на теоретических положениях, поскольку объектом этого познания является индивид – относительное исключение и феномен „неправильности“. А потому характерные черты индивида являются не универсальными и правильными, а скорее уникальными. Его следует воспринимать не как стандартную единицу, а как нечто уникальное и единственное в своем роде, что в принципе нельзя познать до конца и нельзя сравнить с чем-нибудь еще». [165]

Иными словами, К. Юнг фактически разводит два процесса, которые соответствуют нашим понятиям «самореализации» (как реализации потенциальных возможностей личности, без структурной перестройки) и «самоактуализации» (когда речь идет об уникальной индивидуальности (сущности, самости) человека и, соответственно, о специфических трансформациях структуры личности, соответствующих процессу ее развития). Таким образом, понятие индивидуации, введенное в научный обиход К. Юнгом, не только опережает последующие разработки представителей гуманистической психологии, но и более существенно, поскольку не допускает того смешения различных процессов (самореализации и самоактуализации), которым грешат «гуманисты».

Итак, запас существующих психологических знаний о самоактуализации фактически исчерпан. Тенденция к самоактуализации открылась нам не как способность (потребность и возможность) личности развивать свои природные задатки, совершенствовать свою социализацию в рамках формальных отношений (я-отождествленных и я-неотождествленных отношений), но как своего рода деструктивная сила, вызывающая аннигиляцию структуры личности, истончение и нейтрализацию внешних ее контуров, которые подобно каменным казематам держат внутри себя сущность человека, его уникальную индивидуальность, не позволяя ей вступить в индивидуальные отношения с другим человеком, с Другим.

С другой стороны, указанная деструктивность весьма относительна, поскольку ценность я-неотождествленных, равно как и я-отождествленных ролей самих по себе, не так уж велика. А потребность человека в индивидуальных отношениях, а главное, тот эффект, который эти отношения могут с собой принести, не идет с ними ни в какое сравнение. Поскольку индивидуальные отношения даруют человеку радость, взаимность и свободу от страха, а это является неоценимым достоинством, не нуждающимся в рекламе. Индивидуальные отношения являются, может быть, наиболее важным потенциальным обретением человеческого существа, качество жизни которого определяется отнюдь не по формальным критериям «успешности» и «состоятельности», а тем ощущением жизни (жизненности), что делает его жизнь не столько полной неких экзистенциальных смыслов, сколько осмысленной и созидающей в области далеко не меркантильной, но сущностной.