И ведь недаром до войны Вася Пирожок участвовать в кружке художественной самодеятельности, и ему всегда поручали роли мужественных, высоконравственных героев.

А ещё Вася Пирожок мечтал стать литератором! Да — этот иногда кажущийся грубоватым парень обладал очень чувственной душой, и до полуночи зачитывался произведениями Пушкина и Гоголя; а после окончания войны он даже мечтал поступить на литературный факультет…

Помимо того, Вася очень хорошо пел, рисовал, и вообще — был очень развитым в разных областях человеком. Тут уж постаралась его мама, которая мечтала, чтобы жизнь его сына ни в чём не походила на её собственную тёмную, непросвещённую жизнь, которую она вынуждены была вести в своей бедной крестьянской семьи до революции.

И вот теперь Вася Пирожок клокотал искренней чистой ненавистью и рвался в бой со злом, как былинный герой, собравшийся защищать свою родину от ворогов.

И Ване Туркеничу пришлось постараться, и проявить даже фронтовую резкость, чтобы несколько поубавить пыл Пирожка, мере до тех пор, пока у них не сложился бы определённый план дальнейших действий.

По-крайней мере, все были согласны с тем, что полицаи должны быть наказаны, и простых агитационных листовок здесь будет мало.

Василий Борисов сказал вполне определенно:

— За кровь наших товарищей они своей кровью заплатят!

А Миша Григорьев, который сейчас с отвращением сорвал с рукава белую повязку, и запихал её в карман, добавил:

— Вот только не знаю, как они своей гадкой предательской кровью за это смогут расплатиться!

Тем же вечером по одной из аллей шли два полицая. Это были откормленные, здоровые, и вполне уверенные в себе, и в своих хозяевах предатели. Они были вполне довольны собой, потому что в прошедшей день участвовали в конфискации имущества бывшего партийного работника, и смогли наворовать немало заработанных честным трудом вещей. А теперь эти, разогретые самогоном полицаи, выполняли очередной рейд по парку, и знали, что им совершенно ничего не грозит, потому что в их мыслях все жители города после казни шахтёров, были совершенно запуганы и неспособны на какое-либо сопротивление. К тому же, в парке прохаживались и другие полицейские патрули, так что, стоило засвистеть погромче, и к ним прибежали бы на помощь.

И тут полицаи услышали громкие голоса, которые доносились спереди:

— А я говорю, что за Нептуном есть ещё планеты! Просто современная астрономия ещё не достаточно развита, чтобы открыть их!

— Если там и есть что-то, то это — просто каменные глыбы, наподобие астероидов, но не планеты!!

Итак, это был вполне безобидный спор на астрономическую тему, но, так как уже давно наступил комендантский час, то полицаи решили арестовать спорщиков, и даже порадовались самому факту этого задержания, так как им представлялась очередная возможность поизмываться над беззащитными людьми.

Ухмыляясь, полицаи подошли к спорщикам, которые стояли к ним спинами. Один полицай проговорил грубым, злым голосом:

— Эй, ну что, планетологи?! Наспорились, да? Ну пойдёмте в полицию, там мы нам всё и про планеты и про Кузькину мать расскажете!

А другой рявкнул:

— А ну-ка повернуться к нам!

Спорщики стремительно повернулись к ним. Одним из них был Вася Пирожок, а другим — Миша Григорьев, которого они знали, как полицая. От удивления глаза их округлились, и они проговорили:

— Ты…

— Да это я! — ответил Миша, и, вместе с Пирожком метнулся на одного полицая.

В это же мгновенье кусты вздрогнули, и оттуда выскочили Ваня Туркенич и Вася Борисов. Они набросились на второго полицая, и живо его скрутили.

Итак, два полицая, связанные по рукам и ногам и с заранее заготовленными кляпами во ртах, не успели издать ни единого громкого вскрика, и никем не были услышаны.

Но всё же нельзя было медлить, так как и у полицаев был свой распорядок, и они обязаны были прийти в определённое время, в назначенное им место.

И в считанные минуты всё было закончено. Безжизненные тела двух полицаев остались болтаться на широком суку. К ним прицепили таблички: «Такая участь ждёт каждого изменника Родины!»

Затем ребята быстро пошли по маленьким аллеям в сторону города. И Ваня Туркенич спросил:

— Ну, как самочувствие?

Вася Борисов ответил:

— Очень даже неплохое. А что?

— Просто я то на фронте уж много всяческих ужасов перевидал, а вы то всё-таки гражданские лица. И в казни только что участвовали…

Вася Пирожок махнул своей сильной рукой, и проговорил в сердцах:

— А всё война — будь она неладна! Столько ужасов за это время довелось увидеть, что и эта казнь никакого особенного впечатления не произвела. Ну, да — есть чувство удовлетворения. Пусть знают, что и на них управа есть, но… И всё же кажется, будто выполнил работу, и — пора на боковую. Так — эпизодик в жизни. Неужели война таким бесчувственным делает?..

Ваня Туркенич ничего не ответил, но тяжело и печально вздохнул. Он чувствовал, что и ему теперь хочется просто спать и больше ничего.