— Да? Но ведь наверняка есть кто-то, кого он отличает особо? Неужели никого?

От собственной прямоты у Роуз перехватило дыхание.

— Ну… я слыхала про одну, зовут ее леди Росс. Но она мало того что старше кавалера, так еще и замужняя. Они встречаются тайком вот уже года два…

— Боже мой… и лорд Росс ничего не имеет против?

— Лорд — дипломат, и его почти никогда не бывает дома.

— А-а-а… Верно, лорд Синклер и в самом деле влюблен, если эти отношения столь долго длятся. — Роуз сделалось не по себе, ее даже слегка замутило. — Подумать только: целых два года…

Энни от души рассмеялась.

— Господи, да нет же! Для лорда Сина — о, простите, мисс! — это сущий пустяк. Если верить Данну, камердинеру лорда — а он умница, каких поискать, — это всего-навсего легкий флирт…

— И этот флирт длится два года?

— С вашего позволенья, ее светлость леди Росс нашего молодого лорда вполне устраивает. Матушка моя, упокой Господи ее душу, сказывала, что ежели ты мужчине удобна, то хуже быть ничего не может!

— Похоже, так оно на самом деле и есть.

— Слыхала я еще, как герцогиня сокрушалась — мол, ни одна женщина еще не сказала ему «нет», что вконец испортило лорда.

Отлично, но я не намерена стать очередной! Она скажет «нет» этому человеку, и повторит это столько раз, сколько потребуется — что бы она ни ощущала, когда он рядом!

— Тем временем сам лорд Син легко говорит «нет», если чего-то не желает, — продолжала Энни. — Герцогиня всегда приглашает его на праздники и балы, но он почти никогда не является. Даже в толк не возьму, отчего на этот раз он прибыл! Правда, этот праздник вообще странный какой-то… Мистер Макдугал говорит, что за все годы, что он служит ее светлости, еще ни разу она не приглашала к себе разом столько старых развалин. Мы ничего не понимаем… — Энни поймала в зеркале пристальный взгляд Роуз и смутилась: — О, простите! Я снова забылась…

— Полно, мне и самой это чрезвычайно интересно. Дома у меня две сестрицы — и мне приятно поболтать с ровесницей…

— Да уж, среди гостей вы таких не сыщете! — захихикала служанка.

Но с какой стати герцогиня пригласила именно этих людей? И имеет ли это какое-то отношение к Сину?

Энни тем временем закончила прическу и любовалась делом своих рук.

— Теперь, надеюсь, ничего не рассыплется. Потрясите-ка головой, мисс, я посмотрю…

Роуз отчаянно затрясла головой, однако ни один локон не выбился из прически.

— Да, это что-то потрясающее!

Энни засияла, складывая оставшиеся шпильки в шкатулочку.

— Никогда не видела еще таких густых волос! Распущенные, они еще краше, но вот покуда их заколешь, семь потов сойдет!

Расхохотавшись, Роуз поднялась, повязала на шею белый платок и тщательно заправила концы за ворот амазонки.

— Огромное спасибо, Энни, ума не приложу, что бы я без тебя делала?

— Не за что, мисс — это моя прямая обязанность, — служанка распахнула двери перед Роуз. — Приятной вам прогулки!

— Это уж непременно, — пробормотала Роуз себе под нос.

Син удивленно воззрился на тетушку — та стояла под навесом, одетая по-домашнему, и выглядела много моложе своих шестидесяти с лишним лет. Свора мопсов с тявканьем носилась по лужайке, а за ними надзирали двое измученных лакеев.

— Так вы не едете с нами, мадам?

— Нет, не сегодня. У меня слишком много забот: нужно все приготовить для пикника.

— Леди Шарлотта и одна бы справилась — ведь вы так любите ездить верхом…

— Возможно, в другой раз поеду. Кстати, обе мисс Стюарт едут, а их почтенная матушка поручила их моим заботам.

— Стало быть, вам пришлось бы ехать тихо и мирно, медленным шагом…

— Увы, да. — Герцогиня запрокинула голову и взглянула на небо. — Как думаешь, пойдет ли дождь? Может быть, стоит послать за вами слугу с зонтиками?

— Если пойдет дождь, мы попросту вернемся.

Из конюшни вышел грум, ведя в поводу двух упитанных пони. Собачки залаяли, а лакеи принялись загонять их в дом. При виде пони леди Маргарет оторопела:

— Боже праведный, кто на них поедет? Мы держим пони исключительно для детей!

— По-видимому, это лошадки для обеих мисс Стюарт. Уверяю вас, эти пони прекрасно выдержат взрослых ездоков.

Тем временем из конюшни вышел еще один грум — он вел еще двух лошадей с заметной сединой на мордах.

— А эти, верно, для мистера Манро и лорда Камерона? — уныло спросила герцогиня.

— Гнедого зовут Камелот, а вороной — это Шагрень. Оба очень смирные.

— И оба настолько стары, что годны лишь травку щипать на пастбище.