— Проверить, нет ли у нее оружия? — спросил он.

Раздался рев одобрения, и Темпл потянулся к ее юбкам, не сомневаясь, что нож, который она носила с собой с почти религиозным рвением, должен был находиться где-то там. Его руки скользнули по ее талии и бедрам, и Мара ахнула, причем явно наслаждаясь происходящим.

Темпл посмотрел ей в глаза:

— Вот уж не думал, что вы эксгибиционистка.

Она поджала губы, пробурчала:

— Милорд, что за чушь?

— Хмм… — протянул он с усмешкой. — Но ваши сегодняшние поступки свидетельствуют именно об этом.

Тут его пальцы нащупали карман юбки, а в нем — записную книжку с полной историей их отношений в фунтах, шиллингах и пенсах. Пристально взглянув на него, Мара предупредила:

— Осторожнее, ваша светлость, а то этот вечер обойдется вам куда дороже, чем вы думаете.

Нащупав наконец нож, Темпл не смог сдержать улыбку.

— Эбер сделала вам карман?

Глаза Мары прищурились в прорезях маски.

— Мне казалось, я ясно дала вам понять, что отлично управляюсь с иголкой.

Темпл не выдержал и засмеялся. Потрясающая женщина! Получить платье стоимостью выше, чем ее годовое жалованье, — и тут же пришить к нему карман, чтобы прятать туда оружие.

Он вытащил нож и высоко поднял его над головой:

— У леди имеется сталь!

Причем во многих смыслах.

Мужская толпа захохотала. Темпл же швырнул нож через ринг, не глядя, как он скользит по опилкам, — был слишком сосредоточен на ней, на Маре. А она, повысив голос, проговорила:

— Женщина не может быть чрезмерно осторожной, ваша светлость. — Теперь она играла на толпу, поэтому и улыбнулась. — Милорд, так как же насчет моего вызова? Разве теперь, когда вы лишили меня ножа, мы с вами не на равных?

Толпа разразилась гоготом, и Темпл понял, чего добивалась эта женщина.

— Только не на ринге, любовь моя. Но может быть, мы сможем подыскать другое местечко, чтобы это обсудить?

Мужчины еще громче захохотали. Мара же произнесла громко, на весь зал:

— Не думаю! У вас мой долг, и я пришла, чтобы победить и вернуть его. Ведь так принято в «Ангеле», верно?!

— О-о-о!.. — взвыла толпа.

Темпл медленно покачал головой и пробурчал:

— Я не дерусь с женщинами. — Он вспомнил тот первый раз, когда сказал ей об этом. И вспомнил человека, которым был тогда. Но теперь он изменился, стал совсем другим. Вот только… что из этого следовало?

Мара, продолжая упираться ему в грудь, стиснула кулак.

— А скажите мне, ваша светлость, хоть одна из лам бросала вам вызов тут, на ринге?

— А ведь она права, Темпл! — прокричал кто-то из публики.

— Я дам тебе сотню фунтов, только позволь принять ее вызов вместо тебя, Темпл!

— Всего сотню?! Да за такую милашку я дам пятьсот! Держу пари, в простыне она выглядит потрясающе!

Темпл отпустил Мару и оглянулся. Оливер Денсмор, наипервейший осел Лондона, висел на канатах, вывалив от похоти язык.

Темпл подавил порыв пнуть его хорошенько в зубы.

— Ну так как, ваша светлость? — продолжала Мара. — Хоть одна женщина предлагала вам поучаствовать в подобной забаве?

Столь двусмысленная фраза подействовала на него как удар в пах, и внезапно он понял, что Мара искуснее любого противника, когда-либо выходившего на этот ринг.

— Нет. — Темпл покачал головой.

Мара же медленно повернулась к зеркальной стене, за которой наверняка хихикали и сплетничали женщины, строя насчет нее догадки. Посмотрев в глаза своему отражению, она широко и дружелюбно себе улыбнулась. И тут же подумала: «Ох как хорошо улыбаться самой себе всю оставшуюся жизнь».

— А… так?! — произнесла Мара громко, чтобы все ее услышали. — Значит, вы сдаетесь?!

Ощутив некоторое беспокойство, Темпл медлил с ответом. Потом наконец изрек:

— Нет.

Мара повернулась к судье. А тот так выпучил глаза, что они, казалось, едва не вываливались из орбит.

— Разве не таковы правила матчей, сэр? Бой должен состояться, иначе считается, что отказавшийся сдался, верно?

Судья открыл рот и тут же его закрыл. Затем посмотрел на Темпла. Герцог же скрестил на груди руки и с усмешкой проговорил:

— Существуют и другие способы сражаться. Не обязательно одерживать победу на ринге.

Мара тоже усмехнулась, причем выглядела при этом невыносимо соблазнительно.

— Милорд, вы имели в виду, что есть другие способы принести победу мне?

Толпа словно взбесилась. Казалось, все они преклонялись перед этой таинственной женщиной в маске. Хотя… что ж, в эту минуту и он, Темпл, перед ней преклонялся.

В следующее мгновение он заключил ее в объятия, крепко прижал к себе и впился поцелуем в ее губы. Тем самым заявив на нее права перед лицом Господа и перед всем Лондоном.