Шрифт:
Оберон. Гляди: Титания в изгнании печальном тоскует о подлунном летнем царстве и пред твоим мальчишкой шпарит пьесу о бедной, одураченной невесте, влюбившейся в осла.
Киприан. По-моему, она дает сегодня последнюю гастроль: здесь и сейчас.
Оберон. Пусть тыщу раз она мне посулит послушной быть — а все ж не перестанет за мужиками бегать, вопрошая: «Который час», — и наобум в людские средостения встревая. Уж так устроена; к тому же ей не впрок ни этот край, ни этот скудный климат: земные токи ей во вред и прямодушный ум ее смущают.
Киприан. Во мне все прямо вскипает против нее!
Оберон. Вот и докажи, стоит ли чего-нибудь твое искусство в союзе с духом Оберона: удалось ли тебе создать верное средство, достаточно чудодейственное, чтобы угомонить наконец эту царственную фурию и ненадолго — для пущего вразумления — перенести ее в забытье глубокой древности?
Справа появляется Учтивец, толкая перед собой пустую тележку из супермаркета, и останавливается неподалеку от песочного ящика.
Титания.
«Идите ж с милым к моему покою{29}. Луна как будто плачет в высоте. Она в слезах: цветы полны тоскою О чьей-нибудь погибшей чистоте…».Она заталкивает Черного мальчика за занавес и подбегает к Учтивцу.
Простите, вы не скажете, который час?
Учтивец (не оборачиваясь). Сейчас ровно…
Титания.
Тебя ждала я, одного тебя! Тебя лишь одного искала взглядом, Стараясь одолеть любую даль, На цыпочки вставая в нетерпеньи…Учтивец (смущенно, но и польщенно). Вот как…
Титания. Зачем ты медлишь войти в мое царство? Через парк, за ограду, сквозь огонь и воду!
Учтивец. Гм.
Титания. Где ты живешь?
Учтивец. Хаймеранштрассе, восемь.
Титания (словно на иностранном языке). «Что там у нас в морозильнике?»
Учтивец (бодро рапортует). В морозильнике у нас цыплячьи ножки, пицца и медовое мороженое.
Оберон. Давай!
Киприан пытается набросить на шею Титании амулет.
Киприан (Учтивцу). Руки! Держите руки ей!
Он набрасывает Титании, которая яростно сопротивляется и вертит головой, амулет на шею. Титания начинает успокаиваться, пока не замирает в полной неподвижности.
Оберон (про себя). Смотри-ка, действует. Боюсь, что этот фокус стократ мои печали преумножит…
Киприан. Благодарю вас за помощь…
Учтивец. Что вы, Киприан, не стоит благодарности. У меня, правда, чуть сердце из груди не выскочило…
День свадьбы. Подест, на заднем плане белая стена украшена цветочными гирляндами. В центре, на увитой цветами колоннообразной подставке, в лучах света — статуэтка Титании. Элене подвенечном платье, Георг, Вольф, Хельма стоят полукругом позади подставки. Даже когда они говорят, взгляд их подчас не в силах оторваться от фигурки.
Элен. Боже мой, какая прелесть!
Георг. Ничего прелестного.
Элен. Прелесть, прелесть! С ума сойти можно, какая прелесть! How cute she is! A sweet little darling! Such a refined lady! What’s her name? [7]
Хельма. Это все, что угодно, только не леди.
Георг. Вот как?
Вольф. Это называется «Жуть».
Элен. Как-как?
Георг. Суть.
Вольф. Нет, не суть и не муть, а именно «жуть». Жуть — от слова «жутко». Это сам ужас.
7
Какая милашка! Ах ты, моя сладенькая! Такая утонченная маленькая леди! Как ее зовут? (англ.).