Том 1. Стихотворения
вернуться

Бальмонт Константин Дмитриевич
Шрифт:

Горный король

Скандинавская песня

Н. Ibsen. Gildet раа Solhaug

Горный король на далеком пути – Скучно в чужой стороне. – Деву-красавицу хочет найти. – Ты не вернешься ко мне. – Видит усадьбу на мшистой горе. – Скучно в чужой стороне. – Кирстэн-малютка стоит на дворе. – Ты не вернешься ко мне. – Он называет невестой ее. – Скучно в чужой стороне – Деве дарит ожерелье свое – Ты не вернешься ко мне – Дал ей он кольца, и за руку взял – Скучно в чужой стороне. – Кирстэн-малютку в свой замок умчал – Ты не вернешься ко мне Годы проходят, пять лет пронеслось. – Скучно в чужой стороне – Много бедняжке поплакать пришлось – Ты не вернешься ко мне. – Девять и десять умчалось лет – Скучно в чужой стороне – Кирстэн забыла про солнечный свет. – Ты не вернешься ко мне. – Где-то веселье, цветы, и весна – Скучно в чужой стороне – Кирстэн во мраке тоскует одна – Ты не вернешься ко мне. –

Картинка

(сонет)

В глухую ночь, неясною толпой, Сбираются души моей созданья, Тяжелою медлительной стопой Проходят предо мной воспоминанья. Я слышу песни, смех, и восклицанья, Я вижу, как неровною тропой, Под ласкою вечернего сиянья, Пред сном идут стада на водопой. Едва-едва передвигая ноги, Вздымают пыль клубами у дороги Толпы овец пушистых и быков. Пастух устал, об ужине мечтает, И надо всей картиною витает Веселый рой беспечных сельских снов.

«О, если б мне сердце холодное…»

    О, если б мне сердце холодное,     Холодное сердце русалки, Чтоб мог я спокойно внимать неумолчному ропоту Моря,     И стону страданий людских!     О, если б мне крылья орлиные,     Свободные сильные крылья, Чтоб мог я на них улететь в безграничное царство Лазури,     Чтоб мог я не видеть людей!

Мечта

Стекло Балтийских вод под ветром чуть дрожало, Среди печальных шхер на Север мы неслись Невольно ты ко мне свой милый взор склоняла В двух молодых сердцах мечты любви зажглись. Ты мне казалась волшебною загадкой, Казался я тебе загадкою, и мы Менялись взорами влюбленными, украдкой, Под кровом северной вечерней полутьмы. Как хороши любви застенчивые ласки, Когда две юные души озарены Мечтой минутною, как чары детской сказки, Как очертания причудливой волны. Ни слова мы с тобой друг другу не сказали, Но был наш разговор без слов красноречив, С тобой расстался я без муки, без печали, Но сохранил в душе восторженный порыв. …Теперь другую страсть, страсть знойную, лелея, Я более пленен той чистою мечтой, – Как бледный Север мне и ближе, и милее, Чем светлый знойный Юг с своею красотой.

«Когда между тучек туманных…»

  Когда между тучек туманных Полночной порой загорится Луна, Душа непонятной печали полна,   Исполнена дум несказанных, Тех чувств, для которых названия нет,   И той Красоты бесконечной,   Что, вспыхнув, зарницею вечной, Сияет потом в черном сумраке лет.

«Я расстался с печальной Луною…»

Катерине Алексеевне Андреевой

Я расстался с печальной Луною, – Удалилась царица небес, Там, в горах, за их черной стеною, Ее лик омраченный исчез.   И в предутреннем сумраке ясном   Мне послышался вздох ветерка,   И в лазури, на небе прекрасном,   Отразилась немая тоска. Силуэты лесных великанов Молчаливо предстали вдали, И покровы дрожащих туманов Над заплаканным лугом легли.   Вся Природа казалась больною   И как будто молила меня,   И грустила, прощаясь с Луною,   В ожидании знойного дня.

Разлука

Вдыхая морской освежительный воздух, Качаясь на сине-зеленых волнах, В виду берегов Скандинавии, Я думал, мой друг, о тебе, – О тебе, Чей образ со мной неразлучен, Точно так же, как час возвращающий дню Приближение ночи Неразлучен с красавицей неба, Вечерней Звездой, – Как морская волна неразлучна с пугливою чайкой. Много ярких светил в безграничном пространстве Лазури, – Лучезарный Арктур, Береники блестящие кудри, Орион, и созвездие Леды, Большая Медведица, Но среди миллионов светил Нет светила прекрасней Вечерней Звезды Много птиц, много гостий крылатых, летит через Море, Бросив берег его, направляясь к другому, Что вдали где-то там затерялся среди синевы и туманов, – Но только одну белокрылую чайку С любовью баюкает, точно в родной колыбели, Морская волна. Чайка взлетает к нависнувшим тучам, Чайка умчится в далекие страны, – Куда и зачем, вряд ли знает сама, – Но снова, как странник, Уставший бродить в бесприютных краях, Прилетит она к синей родимой волне, Прильнет к ней своей белоснежною грудью, – И Солнце смеется, взирая на них, И шлет им лучистые ласки Так и я, разлучившись с тобой, О, мой друг бесконечно любимый, Был сердцем с тобой неразлучен, Я баюкал твой ласковый образ в своей трепетавшей груди, Вдыхая морской освежительный воздух, Качаясь на сине-зеленых волнах, Ввиду берегов Скандинавии.

«Есть красота в постоянстве страдания…»

  Есть красота в постоянстве страдания   И в неизменности скорбной мечты   Знойного яркого Солнца сияние,   Пышной Весны молодые черты   В сердце не так вызывают сознание   Ласки больной, неземной красоты, Как замка седые руины, печальной Луны трепетание, Застенчивых сумерек скорбь, или осени грустной листы.