Не сладко приходилось и старателю-одиночке. Если счастливчику попадался, скажем, самоцвет стоимостью в две тысячи долларов, ему никто из торговцев не давал и пятисот. Он мог обойти все магазины и лавки, и везде подтвердили бы назначенную цену: рука руку моет!

Теперь представители государственной корпорации следят за оплатой труда на шахтах, за тем, как устанавливается цена найденного камня.

…Встреча продавца и покупателя в магазине «Ювелирные изделия» превращается нередко в настоящий спектакль. И тот и другой спорят, убеждают, просят, размахивают руками, выходят за дверь, чтобы через минуту вернуться. Идет состязание в хитрости, опыте, красноречии, даже, если хотите, интеллекте. А попросту говоря, оба вовсю торгуются.

Но сколько раз бывало, что покупатель, считавший себя победителем, на поверку оказывался побежденным. Он думал, что выгодно приобрел золотое ожерелье. Однако прошло два-три месяца — и ожерелье потускнело. А потом и вовсе стало зеленоватого цвета. Ясно: золото фальшивое. Но попробуй получить назад деньги!

Ныне в Коломбо действует лаборатория, где каждый бесплатно проверяет подлинность купленной драгоценности и ее настоящую цену.

Бурные страсти бушуют в Шри Ланке из-за самоцветов. Ведь это не просто камешки, а драгоценные. Но дело и в другом — в процессах, которые происходят в стране. Чтобы яснее разобраться в них, возьмем, казалось бы, самую что ни на есть «прозаическую» область — сельское хозяйство.

Едем из Коломбо в Канди. Где-то я прочитал: для чужестранца поездка в Канди — незабываемое событие, это как подарок ко дню рождения. Действительно подарок! За каждым поворотом, каждой скалой открывается новый вид — один прекраснее другого.

По этой дороге в разное время ездили по-разному. Португальцы предпочитали персидских скакунов. Англичане — паланкины. Наступление века техники было отмечено открытием в 1867 году первой железнодорожной колеи: Коломбо — Канди. Спустя сорок лет в столице появилось фыркающее и громыхающее чудовище — первый автомобиль, привезенный из Лондона.

Наша машина не фыркает и не громыхает, стрелка спидометра упорно показывает семьдесят миль — почти столько же, сколько на английском мотовее. И движение, как на Британских островах, левостороннее.

Дорога оживленная. Перед машиной, не обращая внимания на наши отчаянные сигналы, снуют пешеходы, петляют босоногие велосипедисты, тащатся телеги, разгуливают коровы, бегают собаки.

По обеим сторонам шоссе — хижины, у входа в них высятся горы кокосовых орехов, ананасов, грейпфрутов, бананов. До приезда в Шри Ланку я никогда не думал, что существует такое разнообразие бананов: зеленые, красные, желтые, длинные, маленькие, пузатые… У каждого сорта свой вкус, свой аромат.

Чем дальше Коломбо, тем реже встречаются дома. Вдоль дороги — ровные ряды высоких тонких деревьев, их светлые стволы похожи на наши березы. Это каучуконосы, или, по-другому, бразильские гевеи.

Кора гевеи в спиральных надрезах. По ним медленно стекает густой сок и тяжелыми каплями падает в чашечку — половинку кокосового ореха, привязанную к стволу. Сок, по-научному латекс, отправляют на каучуковые фабрики. Там в него добавляют кислоты, разливают в формы и высушивают в камерах. Так рождаются продолговатые листы каучука, из которого делают резину.

Сто лет назад гевея начала триумфальное шествие по Цейлону. В первую мировую войну спрос на каучук как на стратегическое сырье настолько возрос, что англичане получали баснословные прибыли, вывозя его отсюда. Дело в том, что климат Шри Ланки очень подходит этому экваториальному растению. Сейчас республика — один из основных экспортеров каучука, наряду с Малайзией и Индонезией.

Другая важнейшая культура — кокосовые пальмы. Первое письменное упоминание об этих деревьях содержится в цейлонской исторической хронике «Махавамса». Она повествует о сингальском короле, владевшем обширными кокосовыми плантациями.

Вот какую картину нарисовал русский писатель Иван Бунин, побывавший на Цейлоне в начале века:

«Дорога из Коломбо вдоль океана идет в густых кокосовых лесах. Слева, в их тенистой глубине, испещренной солнечным светом, под высоким навесом перистых метелок-верхушек, разбросаны сингальские хижины, полускрытые бледно-зелеными лопастями бананов, такие низенькие по сравнению с окружающим их тропическим лесом. Справа, среди высоких и тонких, в разные стороны и причудливо изогнутых темнокольчатых стволов, стелются глубокие шелковистые пески, блещет золотое жаркое зеркало водной глади, и стоят на ней грубые паруса первобытных пирог, утлых сигароподобных дубков».

В Шри Ланке кокосовая пальма — «дерево жизни»: она кормит, поит, укрывает и одевает людей. В пищу идет мякоть орехов. Из пальмовой древесины строят хижину и хлев для буйвола, листьями покрывают крышу.

Сок кокосового ореха богат витаминами. Когда пробуешь его в первый раз, остаешься равнодушным, но, привыкнув, уже не представляешь завтрак без этого кисловатого напитка. А в путешествии он просто незаменим, ничто лучше не утоляет жажду, в любую жару сок внутри ореха остается прохладным. Из сока пальмовых цветов делают тодди. По вкусу он немного похож на русский квас, но гораздо крепче; после двух стаканов голова начинает кружиться. Однако действие тодди быстро проходит.