Кейген усмехнулся.

– И почему интересно они так подумали, Накари?

– Я не могу себе представить, – добавил Натаниэль, его голос был полон веселья.

Оба брата рассмеялись, но Маркус лишь фыркнул.

– Хорошо, это твоя история. А какая у него история? – он презрительно посмотрел на мальчика.

Брейден выпятил грудь и вызывающе поднял подбородок, но, когда слеза скатилась по его щеке, не смог скрыть своей обиды.

Маркус побледнел и наклонился вперед, насколько мог, чтобы убедиться, что на самом деле это видит.

– О Боже! – сказал он презрительно. – Ты что плачешь? – он смотрел на него совершенно потрясенно.

– Маркус! – на этот раз Джослин попыталась сделать ему выговор... со злостью.

Маркус немедленно повернул голову в сторону, чтобы встретить ее обвиняющий взгляд; глаза вспыхнули, и он был шокирован ее тоном.

Джослин не отступала.

– Перестань быть таким неандертальцем!

Она прокричала слова смело… А потом сразу же спряталась за Натаниэля, позволяя его широким плечам скрыть ее от темноволосого тирана на случай, если тот решит запустить еще одну молнию, но уже в нее.

Кейген и Накари громко рассмеялись, в то время как Натаниэль повернулся, чтобы прикрыть ее своим мощным телом, властно обняв за плечи.

Джослин позволила себе укрыться за его рукой, нуждаясь в защите и чувствуя его постоянное присутствие. Когда она, наконец, набралась смелости, чтобы взглянуть на Маркуса из-за груди Натаниэля, то с удивлением обнаружила слабую, веселую улыбку на его точеном лице, его сине-черные глаза светились теплом, когда он смотрел на нее.

– История Брейдена? – напомнил Кейген.

Накари пересел в более удобное положение и откашлялся.

– Вы, ребята, помните Дарио Братиану, не так ли? Он раньше вел дела на одном из наших тропических курортов на Гавайях.

Кейген кивнул.

Маркус фыркнул.

– Тропические курорты? – прошептала Джослин Натаниэлю, слова слетели с губ, прежде чем она смогла остановить их.

Натаниэль повернулся к ней лицом.

– Лунная Долина – наш основной дом, и многие из наших предприятий находятся прямо здесь, но у нас есть различные временные акции и недвижимость по всей территории Соединенных Штатов, в Европе и Южной Америке. В них дела ведутся в основном группами по управлению имуществом, но периодически кому-то из наших мужчин надоедает однообразие, поэтому он временно идет работать на другое предприятие.

Когда Джослин думала, что ничего уже не сможет удивить ее в этих почти человечных, но жестоких существах, она ошибалась. Она кивнула и повернулась к Накари.

– Прости, что прервала.

Накари махнул рукой.

– Ничего страшного, – он снова заерзал в кресле. – Так вот, Дарио познакомился с матерью Брейдена на Гавайском курорте, на тот момент у нее уже был Брейден от первого брака, – он посмотрел на Брейдена. – Я думаю, ему исполнилось около пяти лет.

Брейден кивнул.

– Во всяком случае, оказалось, что Лили была истинной судьбой Дарио.

Накари посмотрел на Джослин.

– У Лили был знак Пегаса на запястье, и Кровавая Луна явилась им однажды ночью. Поэтому, когда они, наконец... когда она дала ему сыновей... Пришлось выяснять, что делать с Брейденом.

– Что с ним делать? – спросила Джослин, потрясенная. Ее тело напряглось под рукой Натаниэля, стоило только напомнить о ее предназначении. Это было унизительно.

– Не так, – исправился Накари. – Как они собирались... строить жизнь вместе... с человеческим сыном.

Натаниэль усилил хватку вокруг плеч Джослин и притянул ближе к себе, явно почувствовав ее растущий страх.

– Все хорошо, ангел, – прошептал он, его слова были наполнены мягкостью и нежностью. – Ты значишь для меня гораздо больше, чем можешь себе представить.

Джослин смотрела прямо перед собой на Накари, но чувствовала теплое дыхание Натаниэля возле уха, как светящийся луч тепла, тонко ласкающий кожу.

– Поэтому, когда Дарио проконсультировался с Наполеаном, – продолжал Накари, – Наполеан сказал ему, что есть хороший шанс, что Брейден может быть обращен.

– Обращен? – спросила Джослин, не удержавшись, и снова перебивая.

– Да, – ответил Накари терпеливо. – Трансформирован… Перевоплощён... Изменен от человека к нашему виду.

Джослин нервно заерзала. Вот оно снова, постоянное напоминание о том, с чем она столкнулась. Она повернулась, чтобы изучить Брейдена, чтобы попытаться прочитать его выражение лица, зная, что он уже прошел через эту... трансформацию.

Брейден слушал с интересом, словно наслаждался тем, что он, наконец, в центре внимания: каждый думал о нем, но никто не рычал и не бросал молний в лицо. Он не выглядел обеспокоенным напоминанием о своем перевоплощении.