Накари посмотрел на Джослин, ожидая еще одного вопроса.

Когда она промолчала, он продолжил свой рассказ.

– Как я уже говорил, раз Лили биологическая мать Брейдена, они оба делят одну и ту же Небесную кровь. А так как Лили была еще и истинной судьбой Дарио, стало возможным обратить Брейдена под защитой Пегаса... без какой-либо опасности, что он потеряет свою душу.

– Пегаса? – спросила Джослин.

– Созвездие моего отчима, – вставил Брейден. – Мое Единорог, – он гордо поднял голову.

– Ты уверен, что не осел? – пробормотал Маркус.

Брейден высунул язык и закатил сильно подведенные глаза.

Маркус усмехнулся и наклонился вперед, игнорируя наглый жест.

– Я никогда не слышал ни о чем подобном. А ты, Кейген?

Кейген покачал головой и смахнул темно-каштановые волосы с глаз.

– Нет, я не слышал. Каждая история о попытке обратить человека, не являющегося судьбой, была связана с Темными. И никогда хорошо не заканчивалась... – его голос затих, когда он поймал испуганный взгляд Джослин.

Она начинала чувствовать себя хрупким оленем, пойманным в свете фар. Рука Натаниэля скользнула нежно вверх и вниз по ее руке в успокаивающей ласке.

– Значит, такое возможно? – спросил он, глядя на Брейдена с любопытством.

Маркус посмотрел на ребенка с подозрением.

– По-видимому, нет. По крайней мере, не успешно.

Слова были сказаны без эмоций, но Брейден почти рухнул под тяжестью оскорбления. Он опустил голову на руки.

– Маркус, – прошептал Накари, на этот раз смягчив осуждение в голосе, как будто более мягкий подход мог возыметь больший эффект. – Брейдена обратили успешно. Без сомнений. Но он рос как человек, и для него первые пять лет жизни играли большую роль в формировании, как для нас первые сто. Его тело обладает всеми инстинктами нашего вида, но мозг борется против них, настаивая на использовании привычных нейро-путей и других, больше не использующихся... и все же автоматических реакций... Делать то, что для нас естественно, – для него постоянная борьба.

Накари успокаивающе улыбнулся Брейдену.

– И, как большинство людей, Брейден нетерпелив. Он не понимает, что эти вещи занимают много времени и практики... но он к этому придет со временем.

Лицо Брейдена осветилось.

Джослин нахмурилась, явно запутавшись.

– Я не понимаю. Как может мать Брейдена... превратиться... без каких-либо проблем, в то время как Брейден сталкивается с такими трудностями? Я имею в виду, они оба провели свои годы становления как люди, не так ли?

Она, очевидно, спрашивала не о Лили. Суть была в том, что она провела всю свою жизнь в качестве человека, и ей нужно было услышать, что судьба вампира всегда обращалась успешно. Всегда.

Накари посмотрел на Натаниэля, словно спрашивая разрешения говорить.

Маркус об этом не беспокоился.

– Потому что кровь Брейдена был лишь частично Небесной – половиной Лили. Другая часть была человеческой – половиной его биологического отца.

Джослин приподняла бровь, все еще не понимая.

– Кровь Лили никогда не была точно такой же, как у других людей, с самого начала. Она была создана для Дарио, так что она родилась... совместимой, – объяснил Маркус.

Джослин прокручивала слова огромного мужчины у себя в голове.

– Что ты говоришь? Как может наша кровь быть другой? Я человек. Моя кровь человеческая, – впервые она заставила себя удержать зрительный контакт с пугающим взглядом ожесточенного вампира.

– Это означает, что, в то время как у тебя может быть много вопросов о нашем виде, ты уже гораздо ближе к нему, чем ты думаешь, – сказал он прямо.

Джослин побледнела, потрясенная самой идеей, что, видимо, раздражало Маркуса.

– Ты не настолько человек, насколько ты считаешь, Джослин! Вот и все, – голос Маркуса был сильным и непоколебимым.

– Маркус! – на этот раз Накари, Натаниэль, и Кейген сказали это в унисон.

Натаниэль мягко провел рукой по волосам Джослин, накручивая небольшие пряди волос на пальцы.

– Небесная кровь – это священная кровь, Джослин. Избранная Древних. Это означает, что ты родилась другой... особенной... Вот и все.

Джослин вздохнула и обратила внимание на Маркуса, который наблюдал за Брейденом.

– Ну, я все еще думаю, что что-то пошло не так. Я никогда не видел, чтобы кто-то настолько сильно хотел быть вампиром, и у него так ужасно получалось!

На это Брейден встал, расставив ноги на ширине плеч, скрестил руки на груди и закрыл глаза. Ко всеобщему изумлению на его месте появилась маленькая летучая мышь. Пролетев в угол комнаты, он просто завис там вниз головой, повернувшись спиной ко всем.