– Не то, чтобы меня волновала эта умершая актрисулька… – Рита облокотилась о спинку удобного вертящегося кожаного кресла. Включила компьютер и уставилась на заставку плоского экрана. – Просто, – ее взгляд невидяще уставился в пространство, остановившись на белых стенах, увешанных несколькими фотографиями в рамках из стекла – тоже работами Фрэда. На одной были ярко-алые маки на фоне нестерпимо голубого неба, на другой – красивый тропический пляж безлюдного острова. Третья, висевшая позади нее, изображала идиллическую красоту Новой Зеландии. Она почти влюбилась в эти зеленые холмы. – Это все как-то неправильно, – наконец выдала она.

– Только потому, что такие вещи случаются крайней редко, это еще не значит, что им нет рационального объяснения, – осторожно заметила Трэйси, уже догадываясь, что мучает подругу.

– Признайся, ты ведь тоже подумала о грехе? – тихо произнесла Рита.

– М-м-м, да, – протянула Трэйси, взъерошив волосы тонкой ладонью. – Это действительно жутко. Даже по фотографиям и снятым тобой кадрам. Представляю, каково было тебе.

– Да уж, – поежилась Рита. Ее передернуло. – Запах сгоревшего тела… это ужасно! Наверное, я еще очень долго не смогу даже смотреть на жареное мясо. Смрад сгоревших волос, кожи, плоти. Кошмар!

– Настоящая инквизиция наяву, – жизнерадостно заметила Линда.

Обе женщины повернулись к ней и сердито уставились на безмятежное, красивое личико. – А что такого? – защищаясь, произнесла она. – Почему, собственно, меня должна волновать смерть какой-то белобрысой сучки? Я даже рада, что она погибла – моему жениху, видите ли, нравилось порно с ее участием! И ту программу про съемки порно, когда там была эта Саламандра, он тоже смотрел не отрываясь. Одной конкуренткой меньше – всегда приятнее, – она тряхнула пышными и густыми волосами.

– Всех блондинок все равно не перебьешь, – хмыкнула Трэйси. – Да, действительно, Рита, с чего это ты стала такой чувствительной? Часом, не ждешь кого? – она покосилась на ее живот.

– Не хватало еще! – ее снова передернуло.

Двадцатипятилетняя Трэйси глянула на нее осуждающе.

Линда покосилась неодобрительно. – Ну, да, не хочу я детей! – вырвалось у нее. – Так что, это преступление? И вообще, я не хочу говорить ни о детях, ни об умершей девушке!

– Кстати, – примирительно заметила Трэйси, получается, что именно тебе она дала предсмертное интервью! И мы имеем на него эксклюзивное право! Так здорово! Тебе на самом деле повезло.

– Да я это понимаю, – она поморщилась и потерла лоб. Кажется, головная боль скоро станет привычным фоном ее жизни. – Как-то все это странно… Словно предупреждение какое-то. Знак судьбы.

– О, Господи! С тобой, Рита, сегодня невозможно! – Линда всплеснула красивыми руками, стараясь продемонстрировать не только ценные кольца на обеих руках, но и не менее дорогие браслеты. – То грехи, то знаки какие-то… Знаешь, если уж говорить про грехи, то тогда сгорели бы все, кто там был. Так что я уверена, что это какое-то природное явление, а не божья кара. Иначе сгорали бы намного чаще!

– Мне просто страшно. Я не могу даже представить себе, как это ужасно! И больно наверно… – Рита никак не могла успокоиться.

Линда только раздраженно фыркнула и углубилась в свою статью.

– Да уж, – Трэйси невольно поежилась. – Мало приятного, наверное.

– Может, сменим пластинку? – предложила Линда. – А то вы мне аппетит испортите. А мы с моим любимым идем в очень дорогой ресторан!

– Солнце, не переживай ты так! Тебе удалось снять прекрасный материал, – попыталась успокоить ее Трэйси. – Про этот случай показывали сюжеты чуть ли не по всем каналам телевидения. И ты тоже героиня дня. После умершей, конечно же.

– Я очень счастлива, – пробурчала журналистка, впервые в жизни, наверное, не ощутив азарта и радости победы.

– Статья пойдет на первую страничку! – дразнила ее Трэйси. – Это самая настоящая сенсация!

– Сенсация – это развод Тома Круза с Николь Кидман и рождение ребенка у очередной звезды, – отрубила Рита. – Эта же новость вскоре перекочует в многочисленные анналы необъяснимых явлений, которые иногда показывают ночью в каких-нибудь программах про призраков и экстрасенсов. Они никому не интересны хотя бы потому, что их невозможно разгадать. А люди не любят ломать голову, ибо ломать там почти нечего. И напрягать мозги – ибо и их почти не осталось.

– О, наша Ритуля снова вошла в колею! – улыбнулась Линда.

– Угу, – Рита кивнула. – Давайте мне какую-нибудь работу, а то совсем взбешусь.

– Хорошо, сейчас скину тебе материал. Надо склепать статейку. Ничего оригинального, это про косметику, которой пользуются знаменитости. В общем, это рерайтинг. Особо думать тебе не придется.

– Тогда это к Линде, это она не любит думать, – усмехнулась Рита.

Линда подняла голову и вяло показала ей язык, а затем снова углубилась в работу.