Ты хочешь того же, чего хотят миллионы людей во всем мире: они не хотят неверия, они хотят только веры. Я не могу в этом помочь, и никто не может. Если тебя интересует только вера, тебе придется страдать также и от неверия. Ты останешься разделенным, останешься расщепленным, шизофреничным. К тебе не сможет прийти ощущение целостности и единства, ты сам не позволяешь ему случиться.

Что я предлагаю? Прежде всего, прекрати верить. Пусть верования будут отброшены, это все хлам! Доверяй сомнению, вот мое предложение; не пытайся его скрывать. Доверяй сомнению. Это первое, что нужно привнести в свое бытие: доверять своему сомнению. И попробуй увидеть красоту этого – как красиво пришло к тебе доверие.

Я не говорю: «Верь», я говорю: «Доверяй». Сомнение – это естественный дар; оно, несомненно, от Бога – откуда еще оно может быть? Неси сомнение с собой: доверяй ему, доверяй своим вопросам. И не торопись наполнять себя и прятать сомнение под верованиями, заимствованными извне – у родителей, священников, политиков, общества, церкви. Твое сомнение – это нечто прекрасное, потому что оно твое; это нечто прекрасное, потому что оно подлинное. Из подлинного сомнения однажды вырастет цветок подлинного доверия. Это будет внутренний рост, это не будет обманом, заимствованным снаружи.

В этом состоит различие между верой и доверием: доверие растет у тебя внутри, в твоем внутреннем мире, в твоей субъективности. Точно так же, как и сомнение, доверие – это внутреннее качество. Только внутреннее может трансформировать внутреннее. Вера приходит извне; она не может помочь, поскольку не может проникнуть в самую глубокую сердцевину твоего существа, а именно там пребывает сомнение.

С чего начать? Доверяй своему сомнению. Таков мой способ привнесения доверия. Не верь в Бога, не верь в душу, не верь в загробную жизнь. Доверяй своему сомнению, и немедленно начнется превращение. Доверие – это такая могучая сила, что, даже если ты доверяешь только своему сомнению, ты привносишь внутрь свет. А сомнение подобно темноте. И это маленькое доверие сомнению начнет изменять твой внутренний мир, внутренний пейзаж.

И спрашивай! Зачем бояться? Зачем быть таким трусливым? Спрашивай – спрашивай всех будд, спрашивай меня, потому что если истина есть, то она не боится твоих вопросов. Если будды подлинные – они подлинные; тебе нет необходимости в них верить. Продолжай в них сомневаться… и, несмотря на это, однажды ты почувствуешь, что возникло доверие.

Если вы сомневаетесь и продолжаете сомневаться до самого конца, до самого логического завершения, рано или поздно вы наткнетесь на истину. Сомнение – это поиск ощупью в темноте, но дверь существует. Если Будда смог добраться до двери, если это смог сделать Иисус, если это смог сделать Атиша, если я могу до нее добраться, почему не сможете вы? Каждый в состоянии добраться до двери – но вы боитесь искать и поэтому сидите в своем темном углу и верите в кого-то, кто нашел дверь. Вы не видели этого кого-то, вы услышали о нем от других людей, которые тоже услышали об этом от других, и так далее, и тому подобное.

Каким образом вы верите в Иисуса? Почему? Вы не видели Иисуса! И даже если бы вы его видели, вы бы упустили. В тот день, когда его распинали, тысячи людей собрались, чтобы на него посмотреть, и знаете, что они делали? Они плевали ему в лицо! Возможно, вы были в той толпе, потому что та толпа вовсе не была другой. Человечество не изменилось.

Дарвин утверждает, что человек произошел от обезьяны. Может быть, но с тех пор эволюция, похоже, прекратилась. Несомненно, это была какая-то случайность; какая-нибудь обезьяна свалилась с дерева и не смогла забраться обратно. Возможно, она получила перелом, или побоялась, что снова упадет, и поэтому стала жить на земле. Когда ты живешь на деревьях, можно жить на всех своих четырех руках или четырех ногах, но когда ты живешь на земле, приходится стоять на двух ногах.

Поскольку раньше с деревьев эта обезьяна могла обозревать все окрестности… она всегда жила так, обозревая все окрестности; так было безопасно, она могла видеть далеко. Когда же она оказалась на земле, жить на четвереньках стало опасно. Обезьяна не могла видеть все вокруг, она видела лишь на два-три фута перед собой, и ей было страшно – это был не тот образ жизни, к которому она привыкла. На деревьях она жила в относительной безопасности, обозревая все вокруг. Где бы ни появлялся враг, она была настороже и могла себя защитить. Просто из-за страха на земле обезьяне пришлось встать на две ноги. Только представьте себе эту забавную ситуацию: обезьяна пытается стоять на двух ногах! Все обезьяны, должно быть, громко хохотали: «Посмотрите на эту дурочку, что она пытается делать!»

С тех пор эволюция, кажется, прекратилась. С тех пор не произошло ничего. Человек жил и продолжает жить практически так же; его ум не изменился. Да, кое-что изменилось: мы живем в лучших домах с лучшей водопроводной системой… Я не имею в виду Индию!

Один саньясин недавно сказал мне: «Ошо, ты говоришь, что жизнь прекрасна. Я мог бы тебе поверить, но есть две вещи: женщины и индийский водопровод – и они не позволяют мне в это поверить».

Женщины могут измениться – но индийский водопровод? Нет!

У нас появились лучшие дороги и лучший транспорт, чтобы перевозить вас с одного места в другое, замечательные технологии, – люди высадились на Луну, – но сам человек не изменился. Именно поэтому я говорю, что многие из вас, несомненно, были в толпе, плевавшей в Иисуса, и что многие из вас, несомненно, были в толпе, смотревшей, как убивают Мансура, и затем швыряли камни в убитого мистика. Вы не изменились.

Как вы можете верить в Иисуса? Когда он был жив, вы плевали ему в лицо, а теперь, через две тысячи лет, вы в него верите? Это просто отчаянная попытка спрятать свое сомнение. Почему вы верите в Иисуса?