– Ты очень интересный, - изрекла Ниро спустя секунду раздумий.
– Понятия не имею, о чем ты думаешь, поэтому рассказывай.

– Я пришел освободить Оникса, - честно признался я.

– Какого Оникса?
– нахмурилась владыка воли. Потом она указал когтем вниз и уточнила: - Вот этого, что ли?

– Угу, - согласился я и отодвинулся еще немножко на всякий случай.

– Но он же нас спалит и убьет, если я его освобожу, - задумалась Ниро.

– Вовсе нет, - постарался переубедить я, хотя сам не был в этом уверен: - Я долго жил у него в плену и он ни разу меня не убивал.

– Думаешь?
– усомнилась розовая гремлинша.

– Конечно.

– Чаро расстроится, когда узнает, - вздохнула Ниро.
– Но, полагаю, я у тебя в долгу.

Ниро что-то сделала с комнатой, ее очертания поплыли, искривились, и вздох спустя Оникс грохнулся на пол рядом со мной. Я пискнул и отскочил, моя шерсть поднялась дыбом. Оникс так и остался лежать, распластавшись и глядя перед собой.

– Умер, - склонила голову Ниро.

– Как же так...
– начал я, но меня перебило злобное шипение:

– Три цикла я с-с-сидел в этой клетке, - первый пират попытался подняться, но лишь неловко посучил лапами: - и представлял, как буду вас-с-с убивать, когда выберус-с-сь.

Ниро нахмурилась и соединила лапы в агрессивном жесте.

– Но мы и так все скоро умрем от голода, - грустно сказал я. Меня расстроила жестокость Оникса: - Тебе даже не надо ничего делать.

Чешуйчатый гремлин внимательно на меня посмотрел. Он так долго меня разглядывал, что стало неловко. В конце концов Оникс облизал глаза и серьезно сказал:

– Я забыл свое имя и твое тоже.

– Тебя зовут Оникс, а меня - Лак-Лик.

– Ты не голоден, Лак-Лик? Я три цикла тебя не кормил.

– Все это время меня кормила Ежи, но она поломалась.

– Какого она цвета?
– спросил чешуйчатый гремлин.

– Металлического. Ты починишь ее?

– Не помню, как чинить, - нахмурился Оникс.

– Вот как...
– расстроился я. Мои уши непроизвольно опустились.

– Вспомню, - пообещал чешуйчатый гремлин.

– Здорово, - это вселило в меня надежду.
– Тогда пошли. Ниро, ты же нас проведешь?

– С радостью, только посплю, - сообщила Ниро и заснула. Потом она проснулась и добавила: - Три дня буду спать.

На этот раз владыка воли уснула крепко.

– Пойдем, мы договорились с ребятами встретиться как можно раньше, - поторопил я Оникса.

Чешуйчатый гремлин беспомощно засучил лапами, но так и не смог подняться.

– С-с-слишком холодно, тело не с-с-слушается.

Я взял его за лапу и помог подняться. Оникс оказался легким, словно состоял из одной чешуи, в его лапах не ощущалось прежней силы, в пожелтевших клыках чернели выгнившие дырки, а покрасневшие глаза все время слезились. Едва переставляя лапы, он почти волочился по земле, целиком опираясь на меня. Оникс очень ослаб за время, что провел в плену, иногда он дрожал и беззлобно шипел, глядя в сторону.

Мы вернулись к люкам и кое-как поползли по лестнице наверх. Один раз Оникс чуть не сорвался, и тогда я у него спросил:

– А когда тебя последний раз кормили?

– Никогда, - ответил он.

Мы преодолели пять люков и оказались на этаже с тюрьмами. Еще немного - и свобода. У меня в животе забурчало - я тоже проголодался. Надо найти зефир, накормить Оникса и поесть самому.

– Тс-с-с! Ничего себе, ты освободил первого пирата, - шикнул кто-то из клетки. Это был пять-раз-Швепс: - Выпустите меня!

– У нас нет времени тебя выпускать, - сказал я и собрался идти дальше.

– Эй!.. Если вы меня не выпустите, я позову боевичков и они вас схватят, - начал угрожать коварный Швепс.
– А потом знаете что с вами сделают? Побьют, заколят, поломают, зарубят...

Если бы я был один, то легко смог бы скрыться от черных гремлинов. Но мне надо было вытащить Оникса, а он выглядел слишком слабым, чтобы прятаться по углам.

– ... зарежут, затопчут, поцарапают, отлупцуют, - продолжал тем временем Швепс. Увидев, что я заколебался, он добавил: - Ну же, освободите меня! Я знаю, как выбраться отсюда незамеченным.

– Ну ладно, - сдался я.
– Но как мы откроем эту клетку?

Только сейчас я обратил внимание на то, что клетка никак не открывалась, а прутья, похоже, не вынимались. Как только Швепс умудрился попасть внутрь? Пока я ломал голову над тем, как вытащить пирата из тюрьмы, Оникс вдохнул полной грудью и обрушил на железные прутья струю раскаленного пламени. Они оплавились, и в клетке образовалась большая дыра. Перепуганный и немного опаленный Швепс жался в противоположном углу.