– В-всё в норме.

– Это хорошо… Так может уже расскажешь, что там случилось?

– Что рас-с-с-сказывать?

– Всё, с самого начала, как ты решил пойти в самоволку и как это произошло.

– Я… – Колин опять начал сильнее заикаться. – Я хотел принести сумочку мисс Стоун.

– Мисс Стоун… Понимаю… Если бы ты даже принёс её эту сумочку, ты и в самом деле думал, что она бросится в твои объятия?

Колин, почёсывая рану сквозь бинты, молчал.

– Ладно, пускай ты отправился за её сумочкой. Что же было дальше.

– Я д-дошёл до эскалатора, когда з-загорелся свет.

– Продолжай, я слушаю…

– Отс-сильногос-светаянесразусмогс-с-сориентироваться, и чтобы не упасть схватился за п-перила.

– Значит, Руперта ещё не было?

– Я не з-знаю, но когда я с-смог хоть что-то разглядеть я увидел чью-то ф-фигуру вблизи и маш-ш-шинально закрылся рукой. После чего п-почувствовал дикую боль в ней.

– И почему же он оставил тебя в живых?

– Н-наверно испугался.

– Чего он мог испугаться?

– В-вас, по к-к-коридору было слышно, как приближалась не одна п-пара ног.

– Значит… насколько я понимаю, вы не видели его лица.

– Т-только очертание.

– Хм… да, это нам сильно поможет.

– А разве вы с-сами не знаете, как выглядит Р-р-руперт Грин?

– Я-то знаю, но только я никак не возьму в толк, зачем ему убивать тех, кого он с такой любовью создавал.

– С люб-бовью? Вы пос-смотрите на меня – если он и в с-самом деле с-создавал нас с любовью, то у него очень с-с-странное представление о ней.

– Нет… – детектив, задумавшись, прикусил нижнюю губу. – Здесь что-то другое.

Времени на часах детектива оставалось всё меньше, а зацепок было ещё меньше. Как не хотелось, но без помощи Морриса ему было не обойтись. Он махнул ему рукой, подзывая его к себе. Брайан встал со стула и даже не заметил как из его кармана выпал блокнот Руперта.

Подойдя к детективу, он испытывал те же чувства, что и он к нему. В то время, пока Дэвид и Брайан, с натужными улыбками беседовали между собой, дождь развернулся с необычайной силой. Его капли с такой силой ударялись о стёкла, что казалось, будто они покрываются трещинами от их натиска. Именно из-за этой небольшой тишины, созданной дождём, привлёк к себе внимание голос Элизабет:

– Это правда?

Её слова были настолько неслышны, что тут же обратили на себя внимание. Обернувшись, детектив без слов попросил её повторить.

– Это правда?

– В чём дело, мисс Фостер?

Но прежде, чем она успела ответить, он заметил, что в её руках был блокнот, тот самый злополучный блокнот Руперта.

– Об этом. – она ткнула пальцем в страницу, с загнутым уголком.

Вероятно, она подняла блокнот со стула, и он открылся именно на той загнутой странице, где описывалось убийство её парня.

– Погоди. – детектив слегка поднял руки вверх и начал идти к ней. – Я сейчас тебе всё объясню.

Глаза Элизабет были на мокром месте, видя, что детектив идёт к ней она тоже начала пятиться, чем заставила его остановиться и не подходить к ней.

– Это правда?

– Просто успокойся, я всё объясню.

Столь эмоциональный разговор не мог оставить никого в стороне. Отчего даже Хоуп, встав со своего места, решил кое-что прояснить:

– Что стряслось?

– Ничего, – рявкнул на него детектив, – не вмешивайтесь.

Элизабет тут же поспешила ответить на вопрос Стенли:

– Отчего же? Путь все узнают.

– Это всё не так как кажется.

– Тогда объясните, почему здесь написано, что вы убили моего парня?

– Что? – Хоуп посмотрел на детектива, таким пронзительным взглядом, будто просвечивая его рентгеном.

– Да говорю же это всё не то, чем кажется.

– Тогда зачем это здесь написано? Почему здесь это написано?

Снова оказавшись загнанным в угол, он не знал, что и сказать, переведя взгляд на Морриса, он обратился к нему:

– Это всё ты…

– Что я? – Брайан, не сходя с места, сжал сильнее свою трость.

– Ты специально подсунул ей этот чёртов блокнот.

– Что за ерунда, я бы так не поступил.

– Нет… это ты… я знаю…

– Может, уже скажите правду? – вновь зазвучал голос Элизабет, но в несколько более высокой тональности.

Все без исключения уставились на него, сыпавшиеся вопросы окончательно его доконали и он сорвался:

– Да, это правда.

– Что? – в голосе Элизабет слышалось огорчение, она явно хотела услышать другое, пусть даже ложь, но не такую.