Но в то же время, сама уже не раз ловила себя на том, что продолжаю использовать деревенские словечки.

Прилип ко мне говорок, как та песенка дурная!

Деревенька Левое Овражье оказалась одной из тех, которые путник обычно стороной обходит. Дома здесь были скособоченные, люди грязные, грубые, а их боги страшные и суровые.

– Кому они здесь поклоняются?
– прошептала любопытная Липа.

– Кому бы не поклонялись, странный это бог. Заставляет людей оброк непосильный тянуть, непокорных наказывает, волю свою навязывает, - рассердилась Вира, - неправильный это бог. А значит, самими людьми созданный.

– Как ты можешь говорить, что бывают неправильные боги? Не людям об этом судить, - пискнула Липа, боясь в любую секунду грома с неба.

– Бог гармоничен, он не несёт в себе насилия. Он есть природа. Всё, что окромя этого суждения - ложь людская, в угоду своим амбициям выдуманная.

– Не знаю я таких слов, - взмолился Михай.

Велика была его тяга к знанию, а оттого тяжелей было слушать и не понимать.

– Виринея, объясни этому жадному до знаний юноше, что ты сказала, - улыбнулась я.

– Одно скажу - сжечь мне нужно храм здешний, а идола - с моста в реку сбросить, - Вира прикусила губу - видать, обдумывая грандиозный план своих будущих действий.

– Ты что же это, с ума сошла?
– я взяла её за руку и в переулок отвела.

– Не для того я свой дом покидала, чтобы мириться с такой несправедливостью, - упёрлась Вира.

– Нельзя людям свою волю навязывать - сама говорила, - напомнила ей.

Вот знала бы, во что ввязываюсь, когда брала её с собой!

И за что меня так Боги невзлюбили?

– Я не навязываю. Я даю им свободу. Свободу и выбор.

– Здесь ни то, ни другое, не в ходу, - прошипела я в конец выходя из терпения, - нельзя человеку без хозяина, он же потеряется!

– Это Ты мне говоришь?
– вдруг спросила Вира.

Я вмиг замолчала, и спорить перестала.

Только задумчиво на Деву поглядывала.

Интересно, знает - или чувствует?

В единственном трактире, по счастливой случайности до их прихода ещё не развалившемся, было грязно и невыносимо пахло. Я представилась матерью, Вира - моей младшей сестрой. Комнаты для столь странной компании, конечно, нашлись, но не без колкостей. Старый хозяин был настолько скошен пристрастием к бутылке, что не разобрал, возможен ли такой сюжет в быту... так сказать....

Михай же и Липа были крайне недовольны, и почти весь день дулись на меня.

Но меня больше волновало настроение Виры, с каждым часом становившейся всё более недовольной от того, что представало её глазам.

– Липа, поди, проверь, что сейчас вокруг Храма происходит, - шепнула я, пока Дева отлучилась за едой на кухню.

Липа надула губки и сложила на груди руки.

– Не обсуждается, - чуть холоднее заметила я. Ещё семейного скандала не хватало.

– А если случится что со мной?
– съязвила та.

– Значит, зря я тебя с собой брала, - серьёзно ответила ей.

А что? Пора уже соображать, что не на прогулку выбрались!

Липа вспыхнула и через мгновение скрылась с глаз.

– Быстрая, - улыбнулась я, глядя ей вслед.

– Зачем ты так с ней?
– проворчал Михай.

– Тебя ещё не спросила. Характер удумали показывать! Такие самостоятельные - деваться некуда!

– Вот именно - что некуда!
– выкрикнул Михай и обратно в свой угол забился.

Я не нашлась, что ответить, к тому же знала, что неправа была.

Раз взяла с собой в дорогу, значит относиться надо, как к взрослым. Но не могла я позволить им чувствовать себя хозяевами своей жизни! Не в пятнадцать же лет, в конце концов!

Липа вернулась через пару мгновений.

– Улицы пустые. На площади несколько человек о чём-то споры ведут, - скорее всего, здешние управляющие, - но у самого идола - никого.

Я кивнула, задумалась.

– Страшный он, - Липу пробил озноб.

– Кто - он?
– машинально переспросила.

– Бог этот. И страшная в нём сила.

– В идоле сила заключена?
– я резко поднялась со скамьи.

– Там не сила, там сама смерть, - прошептала Липа, и с ног повалилась.

– Михай!
– крикнула брату, - Что ж это ты, Липа? Михай, а где Вира? Ты видел её?

– Она давно уже не идёт, - вспомнил Михай.

– Липа! На меня смотри! Видать, на статую ту Слова нашептали, - я положила ладонь на лоб девочке и сильно прижала, - пусть лучше пусто будет, чем, если страх там засядет... Михай! Как глаза откроет - расскажи всё, что за последний день случилось...