Шрифт:
Подсвекольников печально помахал перед его носом измочаленной бумагой.
— Слушай, будь другом, напиши здесь лучше, что я обвешивал покупателей, отпускал дефицитные товары с черного хода и прочее… Было же такое!
Директор вкусно захрустел венгерским яблоком, таким же красным, как его тугие щеки.
— Не было такого, товарищ Подсвекольников, не было! Но вижу, не зеленый ты уже овощ. Начинаешь дозревать. Вот что, Подсвекольников, пиши-ка заявление о приеме на работу. Тут у меня место зав. отделом брюквы освободилось…
СЮРПРИЗ
Тот вечер показался Самоедовой особенно долгим. По телевизору показывали старый фильм. Преферанс не состоялся, потому что компаньоны уехали на рыбалку. Сосед по квартире заявился домой трезвым и улегся спать без песен.
В десятый раз пролистав журнал с фотографиями киноактеров, Самоедова зевнула от скуки и принялась изучать лицо мужа.
— Губы у тебя неплохие, а вот нос простоватый.
— Нос как нос, достался по фамилии, я не выбирал… Про себя подумал: «Может, и права жена». Он вспомнил, что принятые на работу машинистки заглядываются не на него, а на плановика Байкина, хотя тот ниже ростом и к тому же сутулый…
И муж решил обратиться к косметологу. Он знал, что медицина в области пластических операций, делает чудеса…
— Испортят, — сказал Самоедову бухгалтер Перевозчиков, — уж если пойти — так к частнику. Возьмет подороже, зато сделает на совесть. Есть тут один…
Задумав сделать сюрприз ко дню рождения жены, Самоедов тайно отправился к частнику.
— Чем не устраивает вас нос? — спросил косметолог-частник, бесстрастно изучая лицо пациента.
— Хочу самобытный.
Косметолог бросил на стол связку масок.
— Самобытных нет. Есть типовые: канцелярский, деловой, вечерний. Могу предложить на темы русских сказок.
— А импортные есть? Говорят, за границей в моде нос философский — типа «Сен-Симон», — сказал Самоедов, — заплачу хорошо.
Невыразительное лицо косметолога оживилось. При помощи портновского метра он быстро обмерил нос пациента.
— На полный — не хватает материала. Предлагаю «Сен-Симон» три четверти.
Волшебник, закончив работу, разглядывал свое произведение, то приближаясь к клиенту, то удаляясь от него. Наконец остановился довольный и, поблагодарив пациента за мужество, подал счет на крупную сумму.
В зеркале на Самоедова глядел не утопист, а Билли Бонс из книги «Остров сокровищ».
— Здорово, а? — восхищался косметолог, не обращая внимания на растерянность пациента. — Ручная работа!
Когда Самоедов пришел домой с подарком в руках и с «Сен-Симоном» три четверти на лице, жена подозрительно посмотрела на него и на всякий случай сняла с руки золотые часы…
— Вы к мужу? Он сейчас придет.
Такого Самоедов не ожидал. Он бросился к телефону и позвонил.
— Гарантийный ремонт не производим, — услышал он в ответ.
Самоедова, наконец, узнала мужа и сокрушенно покачала головой. Потом заплакала:
— Надо же, так испортить лицо… Дурачок! Ведь ты был вылитый Жан Марэ…
СЛЕДУЮЩИЙ!
Геннадий Полосатов заболел. Чуть свет прибежал в поликлинику и первым попал на прием. Врач, сидя за горкой папок и каких-то бумаг, ожесточенно писал, не обращая на пациента внимания.
Геннадий тихонько кашлянул. Никакой реакции! Он взял со стола карандаш и начал стучать. Врач, не поднимая головы, нервно заскрипел пером. Тогда Полосатов наклонился, засунул пальцы в рот и оглушительно свистнул. Врач сломал ручку, выхватил из стакана новую и продолжал лихорадочно писать.
— Доктор, у меня…
— Только ничего не говорите, — он протестующе замахал рукой.
— Но…
— Никаких но!
Больной пожал плечами и стал раздеваться. Вынырнув на мгновение из вороха бумаг, врач порывисто сунул ему в руки фонендоскоп.
— Ага! — понял Полосатов.
Он несколько раз приложил к груди фонендоскоп и прослушал сердце. Потом лег на топчан и прощупал желудок. В зеркальце осмотрел язык. Оделся.
Врач протянул карточку.
— Заполните!
Геннадий заполнил. Врач подал толстый справочник.
— Поставьте диагноз.
Полосатов полистал книгу, познакомился с десятком болезней и выбрал гастрит, все признаки которого, как показалось, были у него налицо.