Шрифт:
— Товарищи! — бросил первую фразу Пушков. — Не надо говорить о том, что бюрократизм — это зло и мы должны вести с ним решительную борьбу. Корни бюрократизма уходят в далекое историческое прошлое…
Слушали руководителя неохотно. Но когда Семен рассказал несколько анекдотов из жизни бюрократов, в зале послышался одобрительный гул. С аудиторией установился контакт, который, как правило, вдохновляет докладчика. Пушкову вдруг захотелось сказать какую-то идущую от сердца правду…
— Не только спиртные напитки, не только курение сокращают жизнь, но также волокита, бездушие, с которыми приходится порой еще сталкиваться, — сказал он, протыкая воздух указательным пальцем. — За конкретными примерами далеко не пойдем. Вот вы, Николай Федорович, — указал заведующий на бухгалтера, — дома хороший семьянин, а задержали пенсию старушке из-за того, что она потеряла ненужную справку. В результате пенсионерка на долгое время слегла в постель. Стыдно, товарищи, прискорбно!
Многие потирали глаза и сморкались в платок. Известный волокитчик Устин Запрягаев, по ошибке положивший под сукно собственное заявление об отпуске и по этой причине не попавший на курорт, просто плакал.
Проникновенная речь захватила самого оратора.
«Переменюсь сам, — твердо решил он, — не буду больше допускать волокиты. С сегодняшнего дня».
Он даже взглянул на часы, чтобы запечатлеть исторический момент.
— Товарищи, сколько критиковал бюрократов наш уважаемый журнал «Крокодил», сколько говорил о них Аркадий Райкин? А бюрократизм, к сожалению, и по сей день живет. Но ведь одолеем его. А, товарищи?
— Одолеем! — кричали с мест.
На задних рядах подняли плакат, на котором было написано:
«Бюрократизм не пройдет!»
Пушков сиял. Он попросил тишины.
— В заключение скажу насчет языка, которым пользуемся. Вспомните фразы: «На предмет инвентаризации», «Исходя из вышеизложенного?» Это что, язык Пушкина? Представьте, что Татьяна Ларина так объяснилась бы Онегину:
— Довожу до вашего сведения, что я вас люблю, зачем лукавить…
Секретарша, сидевшая в президиуме, протянула ему открытку и шепнула:
— Семен Федорович, у кассирши сегодня день рождения, собирают подписи.
Заведующий взял открытку, пробежал глазами машинописный текст:
«Дорогая Наталья Петровна, от всего сердца поздравляем Вас! Оставайтесь вечно молодой, милой и веселой — какая Вы есть».
В левом верхнем углу заведующий вывел:
«Не возражаю. Пушков».
БЕРЕГИТЕ ТИШИНУ
Иннокентия Мухина знали как тихого человека. Никогда он не повышал голоса, не играл на музыкальных инструментах, не вбивал в стены бронебойные гвозди. В общем не оказывал никакого воздействия на центральную нервную систему соседей. Возможно, поэтому ему поручили провести в своем микрорайоне кампанию по борьбе с бытовым шумом.
Поручение он принял вначале без энтузиазма. Дело в том, что самого Мухина, обладающего железным здоровьем, шум как-то не беспокоил. Иннокентий его раньше просто не замечал. Теперь же, придя поздно домой, Мухин явственно услышал голос жены, устроившей ему сцену ревности. Он попросил жену повторить сцену.
— Хам! — закричала она.
При помощи прибора Мухин определил, что шум, вызываемый колебаниями голосовых связок супруги, в пять раз превышает допустимые нормы. Это его удивило.
Только он успокоил супругу, как за стеной послышался стук падающего тела. Сосед, который готовился к поступлению в цирковое училище, пробовал ходить на ходулях в малометражной квартире.
Только Иннокентий приготовился спать, как из квартиры этажом выше донеслась барабанная дробь. Несчастный заткнул уши ватой, плотно закрыл голову подушкой, но поймал себя на мысли, что невольно прислушивается к барабанному бою.
Утром встал с нестерпимой головной болью. Долго ходил по квартире и напряженно думал. Нужно действовать, действовать!
Обмотав голову мокрым полотенцем, Мухин написал объявление: «Товарищи жильцы! В субботу 28 сентября в два часа дня в клубе состоится лекция на тему «Бытовой шум и его воздействие на человека в век урбанизации. Лектор Мухин — член общества по распространению тишины и спокойствия».
Иннокентий неделю не выходил из библиотеки. Прочитал массу книг, инструкций, просмотрел справочники.
На лекцию, кроме дворника Никиты, никто не пришел. Все были на открытом собрании, где слушалось интимное дело супругов Греховых.
— Так, значит, не явились. Ну хорошо, — оскорбился борец за тишину.
В полночь Мухин выкатил из гаража свой старенький «Москвич» с установленным на нем динамиком и поехал по улицам микрорайона.
— Граждане! — вещал он через усилитель. — Соблюдайте тишину! Тишина — наш друг!
Мощные звуки многократно отражались от стен домов как в Дарьяльском ущелье. Из окон высовывались заспанные люди и что-то кричали. Никто не остался на этот раз безразличным к кампании по борьбе с шумом…