Шрифт:
Явный художественно-беллетристический талант пронизывает и другие произведения В.И. Семенова и его стихотворения: например, прекрасную поэму «Петропавловск», которая была напечатана в нашем журнале. Вообще приходится с горьким сожалением сказать, что в лице покойного бытописателя Цусимы безвременно погиб крупный писатель-художник.
Последняя книга покойного — “Страшное слово” — свидетельствовала о полной зрелости его таланта, о выработавшемся художественном такте и о тех огромных шагах вперед, которые делал его талант. Но тут-то и подкралась смерть…
Скончался В.И. Семенов всего 42 лет от роду — обидно рано, не совершив и десятой части того, что он мог и должен был совершить.
Боевая карьера покойного началась еще с Боксерского восстания, когда он участвовал в штурме Таку. Затем он вновь выступил на боевое поприще с первых же дней русско-японской войны. Он участвовал во всех морских делах, происходивших после гибели адмирала Макарова, и особенно отличился в бою 28 июля, когда “Диана” прорвалась и ушла в Сайгон. Во время этого боя В.И. Семенов с громадным риском для жизни заделал подводную пробоину [21] .
21
Героическое поведение старшего офицера «Дианы» в бою 28 июля особо отмечено в донесении о бое командира крейсера.
После разоружения “Дианы” он бежал из Сайгона, не желая сидеть сложа руки, когда война еще была в полном разгаре. Явившись в Либаву, он вступил в состав 2-й Тихоокеанской эскадры и в штабе адмирала Рожественского совершил весь исторический поход русской армады вплоть до самой Цусимы.
В бою при Цусиме В.И. Семенов получил тяжкие раны и, будучи перегружен вместе с Рожественским на миноносец “Буйный”, а с него на “Бедовый”, попал в плен к японцам. В плену покойный пролежал четыре месяца в госпитале, а по возвращении в Россию был отдан под суд по обвинению в сдаче миноносца “Бедовый”.
На суде, однако, выяснилось, что в день сдачи, несмотря на тяжкие раны, В.И. Семенов выполз наверх и требовал, чтобы миноносец шел полным ходом. Спустившись вниз, он потерял сознание и пришел в себя, когда миноносец был уже сдан. Узнав об этом, он пытался застрелиться, но доктор вырвал у него револьвер.
Суд оправдал покойного, но после того он не захотел более оставаться на действительной службе и вышел в отставку. Покойный сотрудничал, кроме нашего журнала, в газетах “Русь” и “Новое время”, а последнее время — в “Вестнике Европы”. Он прекрасно знал японский язык, и в свое время с большим интересом читались его статьи о японской поэзии. Вообще, это был чрезвычайно даровитый и деятельный моряк-офицер и талантливый писатель, и кончина его — обидная утрата, о которой грустно писать…»
Судьба близко свела Владимира Семенова с рядом выдающихся наших адмиралов. Он видел, говоря его словами, расцвет Тихоокеанской эскадры при адмирале Ф.В. Дубасове, будучи флаг-штурманом его штаба. Он был старшим флаг-офицером штаба адмирала З.П. Рожественского в бытность командования им учебно-артиллерийским отрядом Балтийского флота. Наконец, был адъютантом самого С.О. Макарова. Следует добавить, что уже в 1890-е годы Владимир Семенов получил определенное литературное имя как автор военно-морских рассказов, в основном из жизни Тихоокеанской эскадры. Боевая биография его также началась не в японскую войну. Что такое представлял собой штурм фортов Таку, читатель знает из Книги 2. Причем отмечен лейтенант Семенов был не только русским Владимиром с мечами, но и крестом Почетного Легиона. Храброго офицера знали не только отечественные, но и французские адмиралы.
И его оппоненты
Как видим, военно-морская биография В.И. Семенова значительно разнообразнее таковой Алексея Силыча Новикова-Прибоя (1877-1944), о котором тот же биографический словарь говорит: «…Во время русско-японской войны (1904-1905 гг.) участвовал в Цусимском сражении… В 1907 году под псевдонимом “А Затертый (бывший матрос)” опубликовал книги “За чужие грехи” и “Безумцы и бесплодные жертвы”, в которых показал службу в Российском императорском флоте и попытался разоблачить виновников Цусимской катастрофы».
С 1907 года, пребывая за границей, плавал на торговых судах. До 1917 года. Потом стал известным советским писателем. На морские темы.
Следует отметить, что путь к Цусиме Новиков-Прибой, тогда еще просто Новиков, прошел на броненосце «Орел» в должности раздатчика рома, по-флотски — баталера, по-сухопутному — буфетчика. А во время боя исполнял обязанности санитара в лазарете, прикрытом от японских снарядов броней корпуса и палуб. Так что боя как такового в глаза не видел.
Не видел боя и единственный друг Новикова среди офицеров — революционно настроенный корабельный инженер В.П. Костенко, автор книги «На “Орле” в Цусиме» (1956 год). Незадолго до сражения он повредил ногу и во время боя пребывал в том же лазарете.
Владимир Полиектович Костенко (1881-1956) — очень талантливый корабельный инженер. В 1912-1917 годах — главный инженер завода «Наваль» в Николаеве. Автор первого в мире проекта сверхдредноута будущего поколения в 45 тыс. тонн водоизмещением. Его талант был причиной того, что, когда инженер-революционер Костенко был арестован в 1910 году по делу о подготовке цареубийства по заданию известного эсера-террориста Бориса Савинкова, Николай II сказал: «Отпустите его. Нам талантливые люди нужны»{10}.