Принцесса покачала головой.

– Вам следовало слышать, что рассказывал о городе Эйш. Часовые говорят, что когда приводят новичка, банды бросаются на него, как акулы. Та немногая снедь, что попадает в город, отбирается главарями, а остальных заставляют существовать на грани голодной смерти.

Шуден приподнял брови и оглядел солдат элантрийской гвардии. Они лениво облокотились на копья и с интересом наблюдали, как дворяне разгружают повозку.

– Ладно, – признала принцесса. Она залезла в повозку и протянула джиндосцу ящик с овощами. – Возможно, на их слова не стоит полагаться, но доказательство находится перед нашими глазами. – Она указала на толпящихся в переулках истощенных людей. – Поглядите в их пустые глаза и испуганные лица. Они живут в страхе, Шуден. я видела таких же крестьян во Фьердене, Хровелле и других местах. Я знаю, как выглядят угнетенные.

– Не спорю, – согласился барон, принимая ящик. – Но главари выглядят не лучше. Может статься, они не угнетатели, а такие же угнетенные.

– Госпожа, – вмешался Иондел, когда Сарин подняла второй ящик, – будьте добры спуститься с повозки и позволить нам заняться разгрузкой. Вам не пристало заниматься тяжелой работой!

– Со мной ничего не случится. – Принцесса передала ему ящик. – Я не зря отправилась в Элантрис без слуг; я хочу, чтобы все приняли участие в деле. Включая вас, милорд, – добавила она и кивком указала на Эхана, который отдыхал в тени у ворот.

Толстый граф вздохнул, поднялся и вышел на солнечный свет. Для ранней весны день выдался неожиданно теплый, и солнце палило нещадно, но даже его жар не мог высушить вездесущую элантрийскую слизь.

– Надеюсь, вы по достоинству оцените мою жертву, Сарин, – пробормотал Эхан. – Здешняя грязь безвозвратно испортила мой плащ.

– Так вам и надо, – ответила девушка, поднимая ящик с вареным картофелем. – Я советовала одеться попроще.

– У меня нет чего-то попроще, дорогая. – Граф с надутым видом принял из ее рук ящик.

– Ты хочешь сказать, что та мантия на свадьбе Неодена стоила денег? – со смехом спросил приблизившийся Роэйл. – Я даже не знал, что в природе существует подобный оттенок оранжевого.

Граф молча осклабился и потащил свою ношу к переду повозки. Сарин не делала попыток приставить Ройэла к разгрузке, да тот и не выражал желания помочь. Несколько дней назад кто-то из придворных заметил, что пожилой герцог прихрамывает, и двор охватила волна сплетен. В большинстве они сводились к тому, что Ройэл упал, вставая с кровати. Подвижность и живая натура герцога порой заставляли окружающих забыть о его возрасте.

Сарин втянулась в работу, передавая в протянутые руки ящики, и не заметила, когда к помощникам присоединился еще один. Она потянулась за остатками провизии, и ее взгляд упал на готового принять тяжесть человека. Принцесса от удивления едва не уронила ящик.

– Ты?! – вырвалось у нее изумленное восклицание.

Представившийся Духом элантриец улыбнулся и перехватил из ее рук груз.

– Я все гадал, когда же вы меня заметите.

– И как долго?..

– Около десяти минут. Я пришел как раз к началу разгрузки.

Дух отошел и поставил ящик в штабель к остальным. Сарин осталась онемело стоять на задке повозки; должно быть, ее смутила темная кожа, и она приняла его за Шудена.

Многозначительное покашливание вывело принцессу из оцепенения: Иондел ожидал следующего ящика. Она поспешно вернулась к работе.

– Как он здесь оказался? – спросила Сарин, опуская ящик в протянутые руки Иондела.

– Он утверждает, что господин приказал ему наблюдать за раздачей. Судя по всему, Аанден доверяет вам не больше, чем вы ему.

Сарин выгрузила два последних ящика и спрыгнула на землю, но поскользнулась на склизких булыжниках, вскрикнула и замахала руками, пытаясь восстановить равновесие.

От падения ее спасла пара сомкнувшихся на талии сильных рук.

– Осторожнее, – предупредил Дух. – К ходьбе по элантрийским мостовым надо привыкнуть.

Принцесса вырвалась из его объятия.

– Благодарю, – пробормотала она неприязненным тоном. Дух вопросительно приподнял бровь и отошел к группке арелонских лордов. Сарин вздохнула, потирая локоть: его прикосновение оказалось удивительно нежным. Она встряхнула головой, чтобы рассеять игру воображения; впереди ждали более важные дела. Элантрийцы не решались подойти к повозке. Почти полсотни жителей сгрудились в закоулках, подобно стае пугливых птиц. Некоторые казались совсем детьми, но большинство принадлежали к одному и тому же неопределенному возрасту, морщинистые лица делали всех похожими на старого герцога Ройэла. И никто не сделал ни шага к ящикам с едой.

– Почему они не подходят? – непонимающе спросила Сарин.

– Они боятся, – ответил Дух. – И не верят своим глазам. Такое количество съестного кажется им миражом, жестоким обманом, который сотни раз преподносило им воображение.

Он говорил мягко, и принцессе слышалось в его голосе сочувствие. Он совсем не походил на тирана-самодура.

Дух нагнулся и выбрал из одного из ящиков репку. Бережно поднял на ладони и смотрел на нее, как будто не верил в существование подобного чуда. В его глазах полыхал голодный огонь, как у человека, который не наедался досыта уже много недель. Сарин пронзила мысль, что этого элантрийца голод мучает наравне с прочими, несмотря на привилегированное положение. И он только что терпеливо помогал разгружать дюжину ящиков с едой.