– Перед тем, как ты исчезнешь до вечера, Грейнджер. Тебе не кажется, что нам надо кое-что обсудить?

– Что, например?

– Например, не соблаговолишь ли ты перед балом встретиться со мной в нашей гостиной?

– Ну, у меня ведь нет выбора?

– Да, нет. Я просто хотел проверить, известно ли тебе это.

Она прищурилась.

– Не волнуйся, я уже трепещу.

– Что ты наденешь?

Гермиона удивленно вскинула голову и нахмурилась.

– Какая разница?

– Просто интересно.

–  Платье, Малфой.

– Ага, знаю, ты, дура. Какое платье?

Она помотала головой.

– Заткнись, Малфой. Не надо этой издевательски-милой болтовни. Я не в настроении играть в твои игры.

– Милой?

– Что?

– Слушай, Грейнджер, знаешь, мне тоже страшно. Подумай, что будет с моей репутацией, когда я приду на бал, весь из себя такой красивый, и тут все увидят, что за мою руку держится грязнокровка?

–  Извини, что?

– Ой, брось. Ты к этому уже наверняка привыкла.

– Я про руки. Потому что сегодня я ни за что держаться не собираюсь.

Драко ухмыльнулся.

– Как скажешь.

– Кроме того, все уже знают. Они не идиоты. Это традиция, забыл?

– Ну, мы же не знали.

Гермиона закатила глаза: разговор явно принял бессмысленный оборот.

– Что-нибудь еще, или я могу идти?

– Я бы сказал, еще много всего, Грейнджер, - огрызнулся Драко.
– Но сомневаюсь, что это удержит тебя от того, чтобы показать мне спину.

Они секунду смотрели друг на друга. Один из этих моментов. Коротких, жестких, злых. Полных стольких невысказанных слов, что воздух почти ощутимо кишел ими. Сочился.

А потом - Драко засмеялся.

Гермиона прищурилась.

– Что смешного?

– Мы, Грейнджер.

Она не ответила. Просто сильнее сжала в кулаке газету и, продемонстрировав фирменный злобный взгляд, повернулась на каблуках и быстро зашагала прочь, к библиотеке.

– Увидимся вечером, - явно забавляясь, крикнул ей вслед Драко.

Она действительно, правда, честно приложит все усилия для того, чтобы сделать их общение как можно короче, молчаливее и, самое главное, как можно меньше прикасаться к нему.

*******

Стемнело так быстро, что Гермиона почти не заметила сумерек. Теперь недолго. Совсем недолго.

Она стояла перед кроватью, на которой лежало платье, как последнее желание приговоренного. Гермиона опустила руку и провела по ткани - великолепно гладкой, шелковистой, кричащей: пожалуйста, не заставляйте меня надевать это, не заставляйте меня идти.

Она не слышала Драко сквозь стены ванной, но знала, что он у себя. Дверь открылась и захлопнулась примерно полчаса назад.

Гермиона мечтала, чтобы эта ночь испарилась – вместе с ним.

Она стояла в одном белье, просто уставившись на платье на кровати. В какой-то момент ей придется надеть его, и то, насколько трудно было принять этот факт, почти вызывало жалость. В чем дело? Оно что, проклято?

Гермиона помотала головой, отгоняя страхи, как-то слишком резко сдернула платье с кровати и подняла перед собой. Встряхнула, чтобы распрямить шелковую ткань.