– Тогда, полагаю, тебе не о чем волноваться, так?

Рон еще несколько секунд смотрел на него. Драко мог столько всего сказать. Швырнуть ему в лицо столько слов, которые могли бы столько всего разрушить. Разбить на куски эту суровую маску. Рон отступил, и Драко направился к двери.

Когда он выходил, в ушах звенело от шума. В пустом коридоре было гораздо тише. Вечер только начинался, и здесь еще никто не плакал о мальчиках, не тер саднящие лодыжки, в изнеможении сидя на ступеньках.

Гермиона кусала губу. Это выглядело…

Увидела его и перестала. Повернулась:

– В чем дело?

Драко не мог не думать, что она пришла сюда ради него. Если бы действительно не хотела, ничто бы ее не заставило.

– Я просто… только хотел тебе кое-что сказать.

Что?

– Ну, говори, - ее пальцы выбивают дробь на бедре. На лице - раздражение, беспокойство. От нее несло зависимостью.
– Что?

– Ты выглядишь… - «Потрясающе. Красота, как нож в сердце, бл*дь, дальше, до самых печенок, рвущая внутренности».
– … мило. Сегодня.

Ее пальцы замерли. Казалось, вся она на мгновение застыла. А потом коротко рассмеялась.

– Что ты… - она помотала головой.
– То есть, ты что, Малфой?

«Понятия не имею. Ты это со мной сделала, ты и отвечай».

И тут, даже не успев понять, что делает, он рванулся вперед. Схватил ее за руку, потянулся губами, сталкиваясь с ее ртом, проскальзывая языком внутрь с отчаянным желанием, которое расползалось по телу, вспарывало кожу. Мягкие, влажные, полнокровные губы на миг раскрылись для него. И рука у нее на щеке, притягивающая ближе, когда он прорвался сквозь зубы и овладел ее ртом. Языком к языку, сражаясь с ним.

Она всхлипнула и ткнула его локтем в грудь, отталкивая.

Драко отступил, опустив голову, тяжело дыша и исподлобья глядя на нее.

– Какого черта ты делаешь?
– прошептала она; в глазах - гнев и эта жаркая дрожь; подняла руку и оперлась о стену.

– Не знаю, - он шагнул вперед, чтобы еще раз поцеловать ее.

– Не надо, - Гермиона отступила, сдвинув брови.
– Если это то, что ты планировал, то…

– Планировал? Кончай болтать об идиотских планах, Грейнджер. У нет меня никаких гребаных планов, ясно?

– Тогда какого Мерлина ты делаешь? Когда Гарри и Рон - там, за углом? Вместе со всей чертовой школой и…

– Ты такая красивая.

Гермиона закрыла рот. И уставилась на него, широко раскрыв глаза.

Да. Его язык сказал это. Без участия головы.

– Я не… - выдохнула она, мотая головой и моргая.
– Не понимаю, чего ты добиваешься.

– Я ничего не добиваюсь.

– Тогда зачем?

– Затем.
– «Я сошел с ума».

– Нам надо возвращаться, Малфой.

Он просто зарычал.

– Зачем? Что мы там забыли, Грейнджер? Почему ты всегда, при каждой возможности поворачиваешься ко мне спиной?

– Слушай, давай не сегодня.

– Если не сегодня, то когда?

– Лучше бы никогда.

– Вот именно!
– Драко глубоко вздохнул, пытаясь унять дрожь.
– Если мы не поговорим об этом сейчас - то, значит, никогда.

– Как-то уже не верится. Ты ведь всегда находишь способ заставить меня слушать, да, Малфой?

– Только ты не слушаешь, да? Ты меня никогда не слушаешь. Наверное, тебе это просто не дано.