Прежде чем дать «добро» на выезд, Маркелов досконально изучал предполагаемое место встречи. Так уж был приучен. Ничего особенного, обычный профессионализм. Исследованы были даже возможные пути отхода, — их было три, — если кто-то нежданно надумает атаковать. Окна в зал, где должны происходить переговоры, загораживал густой кустарник. Кроме того, территория ресторана была огорожена высоким металлическим забором. Это сразу отрезало случайных людей и просто любопытствующих. А уж заинтересованные люди вряд ли будут стоять у прутьев и глазеть на окна. Во-первых, они тотчас привлекут к себе внимание службы безопасности, которая частично будет рассредоточена во втором круге оцепления под видом праздных гуляк, а во-вторых, они просто ничего не увидят.

В таких делах важно не торопиться и постараться учесть всякую мелочь. Впрочем, пустячков здесь быть не может. Любая неучтенная мелочь может стоить жизни охраняемому.

Маркелов оставил машину недалеко от ресторана и, заложив руки за спину, обошел здание по периметру. В этот момент он напоминал праздного гуляку, который ожидает час открытия ресторана и теперь не знает, как продуктивнее уничтожить оставшиеся полчаса.

Его не оставляло ощущение, что за ним наблюдают. Подмывало даже остановиться, чтобы посмотреть в ту сторону, откуда, по его мнению, исходит опасность. Но он всякий раз сдерживал себя — посмотреть следовало как можно непринужденнее, чтобы не спугнуть вероятного противника.

Мелкий гравий хрустел под ногами, как бы напоминая, что расслабляться не стоит и что опасность может таиться всего лишь на расстоянии вытянутой руки. Дорожка свернула вправо, вполне удобный момент, чтобы, не вызывая подозрений, бросить взгляд через плечо.

Так оно и есть!

На дороге, ведущей к ресторану, спрятавшись глубоко в тени, стояла красная «девятка». Номера не разобрать — он заляпан толстым слоем грязи. Именно эту машину он видел, когда подъезжал к ресторану. Но шла «девятка» немного впереди, в правом ряду. Значит, за ним двигалась еще одна машина. Именно она координировала действия «девятки».

Но вот только какая именно? Может, это была белая «Тойота», что припарковалась у самого ресторана. Или, может быть, тот серенький «Опель», что стоял на противоположной стороне дороги, также укрывшись в глубокую тень? Сказать трудно. Ладно, разберемся.

Выкурив для вида сигарету, Маркелов вернулся обратно.

За оставшееся время было сделано немало. Зал ресторана, где должен был состояться разговор олигархов, экранировался. Все было проверено на наличие разного рода «жучков» и прочих радиологических паразитов. Вывешены даже экраны, нейтрализующие микрофоны узконаправленного действия. Но Маркелова не оставляло ощущение, что сделано не все. Он нервничал, и эта нервозность невольно передавалась и остальным. Не подозревая о значимости происходящего, они все-таки чувствовали, что готовится нечто важное.

Маркелов встречался с Чанышевым еще трижды. И не без удовольствия отмечал, что подготовка к предстоящей встрече дается коллеге нелегко. Леонид Федорович был напряжен, сосредоточен, что не мешало ему оставаться корректным. Профессионализм брал свое, от него никуда не денешься.

Оба прекрасно понимали, что уберечься от всего невозможно. Уровень технической оснащенности спецслужб шагнул настолько далеко, что сейчас разговор можно подслушать даже через включенный утюг. А если кому-то вздумается причинить неприятность всерьез, так это можно будет сделать при помощи гранаты, выпущенной из проезжающего автомобиля. В общем, головной боли хватало.

Маркелов посмотрел на часы. До назначенного времени оставалось еще полтора часа — девяносто минут. Вполне достаточно, чтобы еще раз как следует все проверить. Казалось, что был учтен малейший нюанс, рассчитано время пути до ресторана, подобраны машины сопровождения и охрана, учтена еще тысяча мелочей. Осталось единственное: облегченно вздохнуть и откинуться на спинку кресла, получив долгожданный покой. Но Маркелов не расслаблялся и который раз терпеливо перебирал в голове каждый пустяк, рассчитывая выявить упущенное.

Он доверял своей интуиции, своему интеллекту, полагая, что активная умственная деятельность способна уберечь от любой опасности, важно только вовремя распознать ее среди прочих и уметь подключить дремлющее подсознание к информационному полю. Думай, думай, почему же тебе так тревожно? Может быть, опасность таится в офисе? Нет, не похоже. Ресторан? Конечно, там не все благополучно, как хотелось бы, но уж не настолько, чтобы не находить себе места.

Во все времена самой уязвимой зоной остается дорога. Опасность может таиться под любым дорожным люком, в любом мусорном баке, не говоря уж о перекрестках со светофорами. Стоп!.. На Маркелова будто снизошло озарение, и в этот момент он почувствовал невероятное облегчение. Интуиция сработала. Болевая точка была найдена. Теперь остается узнать, в какой именно части дороги машины может поджидать неприятность. В подобных вещах не было ничего сверхъестественного, важно только прислушаться к себе и правильно оценить полученный из информационного пространства сигнал.

Маркелов с улыбкой подумал, как его подчиненные, не ведавшие об обостренном восприятии и боевой психофизиологии, всякий раз с выпученными глазами смотрели на него, когда он говорил, с какой стороны объект может поджидать опасность. И что самое главное — он ни разу при этом не ошибся. Этому имеется вполне научное объяснение. Возбужденные нейроны мозга в критические моменты способны играть роль тончайшей биологической антенны и могут принимать из потревоженного энергетического поля опасные сигналы, которые заставляют активизироваться внутренние ощущения.