— Ой, что же… А! Так вот же, шарф есть!

Саша стянула рывком с шеи шарф, протянула ему. Девочка рядом с ней снова тихо заплакала.

— Ты чего? — обернулась к ней Саша испуганно. — Болит что-то?

— Нет… То есть да… Голова болит. Когда они меня на землю кинули, я головой о железный угол ударилась. А Машка еще и ногой добавила…

— Может, сотрясение?

— Не знаю… А шариковая ручка точно у Машки в руке была, я помню. Она мне хотела слово на лбу написать.

— О господи… Какое слово?!

— Ну… Неприличное. На букву «б». Она думала, что я ради ее парня сюда пришла… Ну, посмотреть, как он с пацанами тренируется… А я просто так пришла, посмотреть хотела, и все! А собака умрет, да? Это все Машка, сука такая… Ой, извините…

Мужчина меж тем ловко затянул собачье бедро шарфом, укутал раненую Ванду в плащ. Поднявшись с колен, глянул на Сашу с испуганной тоской в глазах:

— Я побегу, ладно? Тут ветеринарная клиника недалеко есть. Уж оставлю вас, извините, сами понимаете…

Она вдруг увидела, что он совсем не молод. Моложав, это да, но по возрасту скорее ближе к шестидесяти. На актера Тараторкина похож, кумира семидесятых, такой же взгляд, грустный и умно-пронзительный. А впрочем… Чего она его так неприлично рассматривает? Тоже, нашла время и место!

— Да, да, конечно, бегите, о чем разговор! Извините меня, что втравила вас…

— Почему? Вы все правильно сделали. Что ж, если они сейчас такие… дикие. Не дети, а звереныши. Вы девочку сможете домой проводить? По-моему, ей ваша помощь нужна.

— Да. Смогу, конечно. Бегите.

— Спасибо…

Мужчина побежал мелкой рысью, неуклюже перебирая длинными худыми ногами, чуть согнутыми в коленях. Наверное, чтобы собаку лишний раз не тряхнуть. Жалко побежал, некрасиво, У Саши аж слезы на глаза навернулись… Нет, это же надо — шариковой ручкой умудриться собаку пырнуть! И впрямь звереныши!

— Пойдем… — потянула она за рукав девочку. — Пойдем, я тебя провожу. Ты где живешь? Дома есть кто-нибудь?

— Да не надо, тетенька… Я сама…

— Ладно, сама! Еще упадешь где-нибудь! Голова и сейчас кружится?

— Нет. Уже перестала. Но все равно не надо.

— Идем. Или я милицию прямо сейчас вызову. Они тебя домой отвезут.

— Нет, уж лучше вы… Я в соседнем дворе живу… Там, за школьным стадионом. Это близко.

— Что ж, пошли… Держись за меня и прижимай платок к носу! Вдруг снова кровь побежит?

— Ладно…

— Как тебя зовут?

— Никак. Ну, это неважно то есть.

— Понятно… Ты местная, значит? В этой школе учишься?

— Да, в этой.

— А девочки? Тоже?

— Да… Мы все из одного класса.

— Ничего себе… Это у вас что, нормальная практика, друг друга за гаражами мочить?

— Так я же вам объясняю! Машка подумала, что я к ее парню клеюсь! А я чего… Я же просто посмотреть хотела, как он тренируется… И ничего больше…

— А если бы действительно… Ну, клеилась? Тогда чего? Машка тебя убила бы?

— Не знаю. Убить, может, и не убила бы… Но разборка бы точно была покруче этой. Машка, она ж такая. Она все что угодно может сделать. И эти, шавки ее… Танька, Лизка и Дашка… Что она скажет, то они и делают…

— Ага. Четыре звереныша — уже сообщество. Ладно, так и запишем, понятно. И даже искать не надо — все из одного класса, очень хорошо.

— А чего хорошего-то, тетенька? Не поняла…

— Так твои родители, наверное, пойдут в милицию заявление писать? То бишь в полицию? Кстати, дай-ка мне телефон мамы или папы, я позвоню…

— Не, не надо звонить. Тем более папе.

— Почему?

— А от нас папа свалил, давно еще. А мама снова замуж вышла. Ну, не совсем чтобы замуж, а так… Жила с одним дядькой. А он узнал, что она рожать собралась, и тоже свалил. Теперь мама в декрете с моим братиком сидит, ему всего три месяца.

— Понятно… Значит, она дома сейчас?

— Да, дома должна быть… Да вон она, отсюда видно, как белье на балконе развешивает. Вы, тетенька, лучше к маме не ходите, ладно? До подъезда меня проводите, а там уж я сама…

— Нет уж, извини, вместе к твоей маме пойдем. Тем более мне тоже себя в божеский вид привести надо, я вся в крови…

— А что, Машка и вас?..

— Нет, что ты. Это я в твоей крови испачкалась, пока тебя поднимала. А что, Машка и меня могла ударить?!

— Не знаю, тетенька. Вообще, когда Машка озвереет, у нее не задержится. Тем более они вчетвером… Собачку же вон ранили…