К тому же появились охотники одомашнить гордое племя крылатых рептилий. Выведенные из украденных яиц дракончики вполне поддавались дрессировке и в перспективе могли играть роль воздушных извозчиков. Но от этой участи драконов спас их свободолюбивый нрав, проявляющийся в полной мере в период полового созревания. Достигнув пятнадцатилетнего возраста, неблагодарная скотина начинала беситься и напрочь отказывалась выполнять почетные функции воздушно-тягловой силы. Мало того, норовила применить весь имеющийся в ее распоряжении арсенал для своего освобождения. Как ни печально, человечеству в конце концов пришлось отказаться от заманчивой мысли оседлать чешуйчатых гигантов. Прогресс в области покорения воздушных просторов устремился по научно-техническому пути: от незамысловатых воздушных шаров к более совершенным дирижаблям, далее через примитивные фанерные конструкции к современным могучим гигантам, способным принять на борт одновременно до тысячи путешественников и несколько сотен тонн груза.

Ко времени Великого Исхода древних народов даже до спесивых драконов дошло – от мелких и злобных двуногих никуда им не деться. Если вовремя не подсуетиться и не слинять куда-нибудь подальше на постоянное место жительства, можно расстаться не только со своими сокровищами, но и с самой жизнью. Именно по этой причине грозных и могучих драконов смыло с лица Земли самой первой волной эмиграции.

До недавнего времени я был в этом абсолютно уверен и считал, что сомнительное удовольствие от встречи с огнедышащей тварью мне не светит, пока не познакомился в собственном сне с некоей особой по имени Эриния, оказавшейся самой настоящей богиней и претенденткой на почетное звание моей матушки. Сердитая, но прекрасная дама первой дала наводку на Громыхалу, дескать, ищи его, он обязательно поможет, не объяснив толком, кого и где нужно искать. Лишь по прошествии некоторого времени от забавного Калины – древнего гномьего мага – я узнал о том, что Громыхала – последний дракон, обитающий на Земле, и скрывается он где-то в жарком Офире, точнее, на Аримановом нагорье.

Могучий удар в лоб вывел меня из состояния задумчивости. Сначала я подумал, что взбесившийся слон лягнул меня своим копытом. Впрочем, о чем это я? Разве у слонов бывают копыта? Похоже, моя охранная сигнализация немного перестаралась и сыграла со своим владельцем злую шутку. Невольно в голове сформировался вопрос: «Какая должна быть степень опасности, чтобы собственная система безопасности в благородном порыве служебного рвения едва не прихлопнула хозяина?»

– Всем стоять! Опасность! – Сбоку громко прокукарекал Фарик и крепко уцепился в мой рукав, чтобы не дать возможности своему учителю сделать хотя бы один шаг вперед.

– Спасибо, Фар, уже почувствовал! – поблагодарил я, отступая на шаг, и посмотрел на побледневшее от испуга, покрытое капельками пота лицо ученика.

Маг, в свою очередь, взглянул на меня, указал рукой куда-то в направлении нашего движения и взволнованным полушепотом сообщил, обращаясь почему-то ко мне персонально:

– Смотрите, мастер. Магия предтеч. Почище «Пылевого голема» и «Центрифуги» капища. Сейчас начнет проявляться.

Обратив взор туда, куда указывала его рука, я увидел нечто весьма интересное и одновременно настолько ужасающее, что тут же ощутил, как несколько леденящих капель пота соскользнули с шеи за воротник моего комбинезона и, приумножаясь по пути, начали свой неумолимый бег вдоль позвоночника в направлении поясницы. Метрах в тридцати от нас, в том месте, где пару мгновений назад ничего не было, воздух начал ощутимо сгущаться и терять прозрачность. Сия трансформация одновременно сопровождалась такой волной овеществленного ужаса, что невольно захотелось развернуться кругом и броситься со всех ног в обратном направлении. Похоже, больше всех от древнего заклятия доставалось мне и чародею, поскольку те, кто находился позади нас, явных признаков беспокойства пока не выражали. Сгустившись еще немного, темное пятно заклубилось, будто небесное облачко, и начало преобразовываться в нечто уж совсем невероятное. Через считаные мгновения на том месте, где оно висело, возникло существо, внешним видом напоминающее обыкновенного скорпиона.

Приглядевшись, я понял, что тварь, закрывающая своим телом проход в горную долину, имеет весьма отдаленное сходство с представителями отряда скорпионов класса паукообразных. Подобие ограничивалось лишь огромным высоко вознесенным над остальным туловищем хвостом, который оканчивался острым ядовитым жалом. По всем прочим признакам кошмарное создание никак нельзя было отнести к какому-либо конкретному виду скорпионов. Вместо четырех пар ног оно обладало лишь тремя. Также отсутствовали мощные клешни. Их заменили две пары длинных гибких щупальцев, оканчивающихся почти человеческой кистью, роль пальцев на которой выполняли пять извивающихся змееподобных отростков. Классическая для скорпионов головогрудь отсутствовала. Вместо нее имелся хитиновый торс, отливающий свежим сколом антрацита. Из него и произрастали все конечности, а также голова чудища. О голове отдельный разговор. Больше всего она походила на окрашенный в черный цвет, покрытый лаком череп человека, покоилась на толстой длинной шее и имела всего одну пару глаз вместо отведенных щедрым Создателем каждому паукообразному двух-трех пар. Но самым пугающим было то, что своими размерами «паучок» раз в пять превосходил ту плотоядную тварь, с которой так немилосердно обошелся сегодня утром наш лохматый разведчик. Туша монстра, слегка развернутая к нам правым боком, занимала почти всю ширину прохода. При всем желании мы никак не могли бы обойти стража ущелья, если только не попытаться проползти у него под брюхом. В том, что это и есть тот самый легендарный Тайчи – великий ужас Гремящей Расселины, которого так не любят и очень боятся местные огры, не вызывало никаких сомнений, во всяком случае у меня.

Волна страха продолжала исходить от гигантского паука, но поскольку ее интенсивность не возрастала, я начал понемногу адаптироваться и вскоре полностью взял под контроль свои чувства и эмоции.

Как бы в ответ на мои мысли я услышал за спиной сдавленный возглас проводника:

– Злая Тайчи, вот ты какая!..

Вслед за ним раздались испуганный вскрик Патриции, грозный собачий рык и характерные щелчки снимаемого с предохранителей ручного стрелкового оружия.

На звуки за спиной Фарик отреагировал поднятием руки в предупреждающем жесте, затем негромко, но вполне авторитетно скомандовал:

– Ни в коем случае не стрелять – не поможет, лишь разозлит стража! Всем потихоньку, без лишней суеты отступить на двадцать шагов! Я остаюсь на месте и сам разберусь с тварью.

Если кто-либо думает, что в едином порыве все начали колотить себя в грудь, спорить с магом о том, что никто из нас нипочем не оставит его один на один с этим исчадием ада, и вместе с юношей каждый готов отчаянно навалиться на невиданное чудище, тот глубоко ошибается. Не разворачиваясь, мы дружно стали пятиться в том направлении, откуда только что пришли, оставляя на поле битвы единственного представителя нашего славного коллектива. Отойдя на приличное расстояние, мы с интересом и некоторым страхом за судьбу товарища приготовились наблюдать за предстоящим действом. Про себя я отметил, что источаемый пауком ужас совершенно не чувствуется за широкой спиной Фарика, похоже, вся порция генерируемой стражем волны страха теперь доставалась юноше. Вспомнив недавние ощущения, я передернул плечами, будто от холода, и искренне посочувствовал чародею.