– Только ты осторожнее там, – посоветовал он, принимая у меня снарягу, цепочку со звездой и одежку. – Под обстрел, смотри, не попади. Стрелять могут с двух сторон, учти. Как найдешь Авдея, груз сбросишь – мигом назад.

– Понял, понял, – пробурчал я, принимая писульку. Странно: стою, в чем мать родила на снегу, а вот ни капельки не холодно. Никак огненная руна помогает?

Я перевоплотился для начала в голубя, но береста оказалась тяжеловата. Так, лебедем тоже не стоит, а то еще свои зажарят и родословную не спросят. Орлом? Вполне.

Вы не представляете, что такое свободный, тобой, лично тобой, контролируемый полет! Ветер послушно ложится под крылья, поддерживает тебя, помогает почувствовать настоящую свободу. Весь мир перед тобой, под тобой, над тобой, и принадлежит тебе, только тебе. Ты – хозяин всего, а над тобой никого нет, только свобода, истинная свобода выбора пути, полета, жизни.

Твою дивизию! Стрела промелькнула у самого клюва, едва не насадив мою голову на наконечник. Замечтался. Вверх! Быстро-быстро-быстро!

Стрелы свистели вокруг сначала довольно часто, но резкий набор высоты и отчаянное маневрирование снизило риск попадания к минимуму. Я оглянулся на лес. Паляныця махал мне кулаком так, что я понял: сегодня на глаза ему лучше не попадаться. Надо сосредоточиться и придерживаться высоты.

Ага, щаз! Оказывается, не я один тут хозяин. Уж не знаю, как, только увернулся я от острых когтей и клюва в последний момент. Оглянулся. На меня пикировало еще трое местных стервятников, остальные барражировали достаточно высоко, чтобы на время забыть о них. Резкое пике, разворот, набор высоты, снова пике. Черт, стрелы! Хоть и стреляют люди друг в друга, но и мне несколько раз чуть не прилетело. А тут еще эти, пернатые местные, приняли меня за лишний клюв на их пиру. Да отвали ты! Ишь, настырный какой, все норовит когтями в глаза вцепиться. Ну не ем я человечины!

Краем глаза замечаю линию фронта, то бишь стену. Ныряю. Господи, пронеси!

Встречный поток стрел едва не стоил мне жизни. Стервятники вмиг отстали, а я попал под раздачу сразу с двух сторон. Нет, конкретно по мне вряд ли целились, просто оказался я не в том месте и не в то время. Две стрелы зацепили лапу, одна скользнула по клюву, едва не пробив мне череп. Превозмогая боль и стараясь избавиться от звездочек, я летел к стенам на честном слове и силе воли. А ведь еще назад возвращаться, мелькнула мысль.

Вот она, линия фронта. Я перемахнул через стену и скопытился под ноги воинов. Меня с криками подхватили, понесли куда-то. Кто-то хотел отобрать записку, только я так огрел его клювом, что враз отбил охоту соваться.

Вокруг было столько грохота и криков, что я не сразу сообразил, куда меня несли. По узким улочкам два воина летели, как угорелые. Гражданские и вооруженные подразделения уступали им дорогу, что-то кричали в след.

Ага, вот оно что! Воины ворвались в церковь на центральной площади, поспешили наверх колокольни. Ну да. Лучше наблюдательного пункта не придумаешь.

На колокольной площадке меня положили к ногам крепкого воина, одетого в кольчугу. Рядом находилось несколько моих сверстников, посыльных, наверное, и двое постарше. И никакого тебе плаща, никакого щита, да и шлема я что-то не заметил. Начальник, но не тот.

– Почто птаха принесли? – сурово спросил мужчина, мельком взглянув на меня и снова вглядываясь в ход битвы. – Гаврюшка, пуще ветра мчись к Мстиславу, пущай копейщиков левее посунет.

Молодой воин метнулся вниз.

– Ну, чего молчите?

– Грамотка при нем, – сказал один из тех, кто меня доставил.

– Да токмо не дается птах взять оную, – поддакнул другой. – Вона, длань клювом цапнул. До крови.

– Чего ты, словно курка раскудахтался, аль крови испужался? – начальник даже не взглянул на раненого, приседая возле меня. – Не дается, глаголешь?

– Чуешь, Авдей, мо, оглушить его? – предложил один из тех, кто стоял рядом на площадке.

Вот я тебе сейчас оглушу, олух, так оглушу, что… Стоп! Как он назвал начальника? Авдей? Мне не послышалось?

Тем временем Авдей взял меня на руки. Я разжал когти и отпустил ему в ладонь бересту. На большее сил не хватило.

– Э-э, да ты раненый, бедолага, – протянул воевода, передавая меня моим носильщикам. – Птаха перевязать, обогреть, накормить.

– Так а… – начал было один, но Авдей прервал его:

– К Прасковье его снесите, она все сделает.

Задание выполнено, теперь можно и расслабиться.

Если вы думаете, что я снова отключился, то ошибаетесь. Я просто задремал.