– Глупости! – Люба недовольно передернула плечами, но где-то в глубине души шевельнулся холодок страха.

– Дзиннь!!! – снова заверещал требовательный звонок, и низкий женский голос из-за двери прокричал:

– Любочка, вы дома? Это Нинель Андриановна!

– Говорю же – глупости! Это соседка! – с облегчением выдохнула девушка и поспешила в коридор.

Едва только Люба приоткрыла дверь, Нинель Андриановна ринулась в квартиру, словно на штурм. Всегда аккуратная соседка была не похожа на себя: седые локоны выбились из высокой прически, домашний халат криво запахнут на могучей груди, под мышкой безвольно болтается толстый кот Масик, любимец пожилой дамы.

– Любочка, у меня беда! – надрывно прокричала она, добежав до дивана и рухнув на него своим мощным телом.

Придушенный Масик вякнул что-то жалобное, припечатавшись своей филейной частью о твердое сиденье.

– Что, мой мальчик! – сочувственно обратилась к нему хозяйка. – Ты все понимаешь, да, мое сокровище?

Кот, может, и понимал, но Люба – нет. Она недоуменно таращилась на соседку, гадая, что с ней могло случиться.

– Я должна срочно уехать, а Масика оставить не с кем! – внесла ясность Нинель Андриановна плачущим голосом. – Любочка, вы – мое единственное спасение!

– Я? – растерянно пробормотала девушка, переводя взгляд на толстого рыжего кота.

Получилось так, что при рождении пол Масика определили неверно и нарекли Матильдой, коей он и оставался месяцев до шести. Потом пришлось переименовывать, но из Матильды никакого мужского имени не получилось, поэтому хозяйка остановилась на Масике. Любящее сердце Нинель Андриановны не позволило его кастрировать, и вскоре наглый бойцовский характер и противное мявканье подрастающего кота стали известны всем жителям многоэтажки, а местные владельцы кошек тщетно пытались уберечь от него своих подопечных. В любовных похождениях и драках Масик был неутомим и с возрастом превратился в признанного кошачьего авторитета микрорайона, которого боялись не только коты поменьше, но и некоторые собаки.

Сейчас, крепко стиснутый сильными руками хозяйки, рыжий кот имел вид совсем не авторитетный. Полузадушенный и помятый, он ошалело вращал круглыми глазами и время от времени хрипло мяукал, требуя свободы.

– Вообще-то я не умею с кошками обращаться… – неуверенно произнесла Люба. – Но покормить, конечно, смогу, пока вас не будет. Вы мне ключи оставьте…

– Не-е-е-ет!!! – отчаянно взревела Нинель Андриановна. – Масик не сможет жить один в пустой квартире! Ему обязательно нужно общество! Вы должны взять его к себе!

– Мя-я-яввв!!! – тоже взревел Масик, которого хозяйка с новой силой прижала к груди.

– К себе? Хорошо, конечно! – пролепетала девушка, напуганная этим двойным воплем.

– Боже мой! Спасибо! Я знала, что могу вам его доверить! – обрадованно вскричала соседка, выпуская кота из рук.

Масик кувыркнулся на диван, задрав кверху лапы и жалобно взвизгнув. Нинель Андриановна вскочила на ноги и стремительно бросилась к двери.

– Я вернусь через неделю! – выкрикивала она на бегу. – Сейчас я принесу его еду! Он любит красную рыбу-у-у-у!..

Топот ног и голос соседки затихли на другом конце лестничной площадки.

– Ха! – хмыкнула Маринка, все это время молча сидевшая в кресле. – Я тоже люблю красную рыбу! Жирно ему не будет?

Рыжий Масик уже отдышался, по-хозяйски развалился среди диванных подушек и ответил ей презрительным взглядом.

– Кота тебе еще не хватало! – недовольно продолжила подруга. – Ты что, не знаешь разве: как только женщина заводит кота, то замуж ее уже не выдать!

– Как тут откажешь? – пожала плечами Люба. – К тому же я не завожу кота, а только беру над ним шефство на неделю.

– А, черт с ним, с котом! – беспечно отмахнулась Маринка. Она приподняла с колен и торжественно потрясла старинную книгу. – У нас дела поважнее найдутся! Значит, так: заговор мы провели, и хочешь ты или не хочешь, а он будет работать! Это я тебе говорю! А чтобы все наверняка удалось…

Подруга дотянулась до своей сумочки и достала записную книжку.

– …Есть у меня парочка холостяков на примете… – пробормотала она, быстро перелистывая страницы.

– Сама начинаешь действовать? – понимающе усмехнулась Люба. – А как же заговор?

– Везет тому, кто сам себя везет! – наставительно ответила Валушкина и весело подмигнула коту. – Правда, рыжий?

Масик презрительно сморщил нос и царственно отвернулся, всем своим видом показывая, что ему нет никакого дела до окружающих.

– Нет, я понимаю, конечно, что он не Шон Коннери! – возмущалась телефонная трубка голосом Маринки. – Но и не урод! Подумаешь, слегка толстоват!

– А еще лысоват, слеповат и глуповат! – сердито хмурилась Люба. – И если первые три порока еще поддаются коррекции, то глупость в таком возрасте непоправима!