– Но, - сказала Джейн, покачав головой.
– Что ты ешь во Франции весь день? Шляпу?

– В любом случае, если бы я была во Франции, я бы сэкономила деньги на жвачках, - я положила руки на стол триумфальным движением.

– Так что мы всё-таки будем есть сырную вкусняшку?

– Точно.

Джейн выдохнула с облегчением и положила меню на край стола, наша привычная, неизлечимо невозмутимая официантка подошла и приняла заказ.

– Она сегодня кажется счастливее, чем обычно, - сказала Джейн.
– Тебе так не кажется?

– Несомненно, оживлённее.

Джейн обвела взглядом зал, заполненный молодыми парочками и семьями с маленькими детьми.

– У меня такое ощущение, что все люди по соседству одновременно решили завести детей.

– Помнишь, когда мы сюда только переехали?

– Здесь были лишь студентки-лесбиянки в удобной обуви, - вздохнула Джейн.
– И старики.

– Ты ведь не думаешь, что он когда-нибудь изменится?

– Ты имеешь в виду, превратится в район с по-настоящему хорошими ресторанами?

– И магазинами, в которых продают настоящие украшения, а не хэнд-мейд?

– Боже, надеюсь, нет. Не могу представить. Вы с Джеймсом уже были здесь?

– Нет... ещё нет.

– А в китайском ресторане?

– Неа.

– А куда вы, ребята, вообще ходите?

Мне уже приходило в голову, что мы нигде не бываем, по крайней мере, не ходим никуда на ужин. Обычно мы ходим туда, где продают кубинский кофе, за острым эспрессо, и в закусочную на углу, в которой пахнет прогорклым жиром. А потом в постель.

– Мы в основном заказываем еду на дом. Суши, - добавила я, словно он мог бы получить дополнительные очки за это.
– Кстати, он пойдёт со мной на свадьбу Кэти.

– Да? Здорово!

Я лишь слегка приукрасила разговор, который был у меня с Джеймсом, когда я попросила его пойти со мной на свадьбу Кэти Финнеган:

ДЖЕЙМС (изучает сценарий, рассеянный): Оу, так мило.

ФРЭННИ (с надеждой): Так... да?

ДЖЕЙМС: Хорошо, я попробую. Проверю своё расписание.

ФРЭННИ: Там будут мои любимые кузины. Мы по-настоящему близки. Они очень весёлые.

ДЖЕЙМС: Да?

ФРЭННИ: Ага, они просто... сумасшедшие... и... ахах, ахах (смеётся, словно вспомнила что-то по-настоящему смешное), очень весёлые. Сейчас мне ничего...э ... не приходит в голову.... Это сложно описать. Но поверь мне на слово.

ДЖЕЙМС: Хорошо, как я уже сказал (встаёт, гладит её по голове), если я не буду занят тогда.

ФРЭННИ: Значит, может быть?

ДЖЕЙМС (выходит, возможно, чтобы покурить): Да, детка.

– Он идёт... наверное... да. Если не работает.

– Он идёт или, возможно, идёт?
– спросила Джейн, сузив глаза.

– Джейн, он же снимается в фильме.

– А что люди, которые снимаются в фильмах, не ходят на свадьбы?

– Люди, которые снимаются в фильме, снимаются.

– Хорошо, я пойду с тобой, если что-то произойдёт со Старым Шарфом. Я всегда получаю удовольствие от приколов Финнеган.

– Джейн, нет, пожалуйста. Он не всегда носит шарф.

– Всегда. Я видела его.

– Один раз. Ты видела его всего лишь один раз, когда мы репетировали.

– Я нутром чувствую.

– Нельзя давать ему прозвища. Он живой человек, а не объект для шуток.

– Это ты мне будешь рассказывать? Только живой человек будет пытаться обменяться рукопожатием с ногой моей лучшей подруги.

– Джейн, ты всё коверкаешь. Это было очень романтично, и...

К счастью, прибыл наш дымящийся горшочек со светло-жёлтым расплавленным сыром с вкраплениями зелёного чили.

– Послушай, - сказала она, опуская чипсы в сливочные глубины.
– Это ты тут у нас человек с новой личностью. А я всё та же старая добрая Джейн.

– Выпьем за это, - сказала я. И наши посыпанные солью бокалы с маргаритой со звоном встретились.

У вас три сообщения.

БИИИП

Фрэнсис, это твой отец. Я возобновил подписку на "Нью-Йоркер". Ещё, я не хочу надоедать, но позвони мне по поводу свадьбы. Ты поедешь на поезде? Мы начали читать "Преступление и наказание" на этой неделе, как ты знаешь, одну из моих любимых книг. Перечитай её, если тебе нужно напоминание, что всё может быть ещё хуже. Ты не в тюрьме, всего лишь в шоу-бизнесе.