— Ты хочешь крови. Нет! Не бывать этому! — Глаза Мадины теперь сухо горели. — Мне ничего не нужно. Все, что у меня есть, — это мои дети. Мне этого хватит. И оставь нас в покое. Сына моего не трогай. Не впутывай. Лучше уходи. Не губи нас. Уходи!

— Крепко же тебя напугали. Заладила: уходи, уходи! — налился злобой Амирхан. — Кого прогоняешь? Давала бы отчет своим словам. Или я у чужих? Скажи!

— Хорошо! Ты хочешь, чтобы мы ушли?

— Час от часу не легче, — тяжко вздохнул деверь.

— Мама, да что ты, в конце концов! — заговорил наконец и Азамат, взяв дядю под защиту. — На самом деле, давала бы отчет своим словам. На Кавказе живем, чужому даем приют, а ты… своего гонишь. Это она расстроилась из-за меня, — стал он и мать оправдывать.

— Я понимаю тебя, Мадина. — Амирхан и не хотел выказывать зло на нее, проявлял выдержку. — Сполна досталось тебе. Только успокойся. Ты еще не раз будешь вспоминать наш разговор. И смеяться над тем, как прогоняла меня. Бояться тебе теперь некого. Не сержусь я на тебя, — мягко заверил он ее, — то видит аллах. Пробуду я здесь недолго. Работы у меня много. Так что сидеть здесь у вас не придется. И жить есть где…

Он замолчал: донесся тяжелый гул, задрожал пол под ногами.

— Слышите, движется танковая армада. Вот и все! И так каждый город будут занимать. — Амирхан как бы ставил точку в затянувшейся беседе:

…После завтрака мужчины остались в маленькой комнате Азамата одни; это была и спальня, и рабочий кабинет его. Стояла кровать, на стене висел небольшой ковер старинной работы, у окна, которое глядело в просторный ухоженный сад, поместился небольшой письменный стол, на нем лежали книги.

— Город я хотел пройти пешком, — делился Амирхан, посматривая время от времени в сад — окно было открытым, и свежий, утренний воздух проникал в маленькую комнату вместе с пением птиц. — Пройдусь, думаю. Город вырос. Но по-деревенски все построено. Правда, немногие дома уцелели. Техника у немцев что надо. Своими собственными глазами увидишь. И ты поймешь — перед такой силой никто и ничто не устоит. Да нам что надо? Свою жизнь наладить. Верно? А ты, значит, у нас историком стал? Для общего развития сойдет. Потом мы с тобой другим займемся. Ты в партии?

— Нет, — ответил Азамат.

— Вот как! — удивился Амирхан. — Как это они доверили вести в школе историю беспартийному?

— Не приняли они меня, я хотел, — стал оправдываться Азамат. — На бюро райкома не утвердили. Начальник отделения милиции решил отомстить… — Он не стал говорить, что так получилось из-за него, дядьки. — Да ты, наверно, помнишь его — Тариэл Хачури.

— Этот беспризорник, которого подобрал Соколов? — скривился Амирхан. — И его прикончим, как только попадется. Кончилась их бесславная пора. Плюнь. О другом надо думать…

— Обидно, понимаешь.

— Нашел из-за чего горевать, — успокаивал племянника Амирхан. — Наоборот — очень хорошо, что так случилось. Чище будет твоя биография.

— Дядя Амирхан, ты так и не рассказал, как оказался в Германии.

— Я ведь, ты помнишь, учился в Германии. Мы, сынок, на западе получали образование. В двадцать девятом году я и махнул туда. Понял, что здесь мне житья не дадут. Через Турцию перебрался к немцам. Был уверен — оттуда начнется мощный поход на Восток. И как видишь, не ошибся. Ты не представляешь, какие силы задействованы, подняты на ноги. Впрочем, сам все увидишь и поймешь. И разумеется, примешь участие. Сейчас оставаться в стороне невозможно. Каждый должен занять свое место.

Азамат подобрался, лицо заострилось.

— Там, в Германии, — продолжал дядька возбужденно, — мне пришлось изменить свое имя и фамилию. Всего лишь для удобства. На западный манер. Амир Таран! Легко произносить и звучно, верно? Там любят звучные имена. Коротко и ясно. А тебя будут называть Ази Таран. Красиво! Кстати, я привез всем подарки. Но для тебя есть у меня особый подарок. — Он полез в сумку, достал новенький кольт, так и засверкали его гладкие вороненые бока. — Можешь владеть этой штукой?

— Военную подготовку проходил.

— Штука проверенная, стреляет — будь здоров! — расхваливал Амирхан. — Спрячь пока что. Матери смотри не показывай. Держи в надежном месте. Ну так вот, — продолжал он рассказ, когда был спрятан кольт, — мне предстоят поездки по всему Северному Кавказу, различные встречи. Представляется возможность создать свое управление: «Терек»! Здорово, верно? Мне поручили связаться с влиятельными людьми…

Амирхан не стал говорить племяннику всего, рассудив, что всему свой час. Не стал сообщать даже то, что для этой работы привлечены и многие другие эмигранты. Хотя с самого начала разговора понял, что Азамат свой человек, ему можно доверять: с таким заискивающим восторгом смотрел он на дядю.