Машины сопровождения начали разъезжаться в разные стороны, освобождая место для торжественной встречи. Все было сделано четко и одновременно, как на параде. Лукас услышал рядом тихие голоса.

– Да, дисциплина у Тамоса на высоте.

– Точно. Интересно, а в туалет они тоже строем ходят?

В посольском транспортере открылась дверь, из которой на землю упала металлическая лестница с ребристыми ступенями. Через секунду в проеме показался человек. Сутулый, с короткой черной бородой и пронзительным взглядом. Из-под темно-зеленого плаща выглядывала куртка с блестящими пуговицами и широкие штаны. Довершали наряд сапоги на толстой подошве.

Лукас внимательно присмотрелся и узнал его. Это тот самый тип, которого София увидела на картине в поместье Фризов. Даже имя всплыло: Хамон Грин. Какой неожиданный поворот!

– Приветствую ваше величество, – над площадью разнесся звучный красивый голос. – Народ Тамоса шлет вам свой привет!

Посол изящно поклонился.

– Народ Солоны, – ответил король. – Приветствует вас на своей земле!

А потом приветственно поднял левую руку.

– Хамон, рад тебя видеть.

Это была большая честь – вот так назвать человека по имени.

– Ваше величество, – посол оценил широкий жест, поклонившись еще раз. – Разрешите преподнести это в знак нашей дружбы и искренности.

Он отошел в сторону, и несколько человек вынесли вперед большой сундук из дорогого красного дерева. Открыв крышку, Хамон достал подарок. В его руках блестело дерево необычайной красоты, сделанное из чистого серебра, вдобавок усыпанное драгоценными камнями.

– Это, – провозгласил Хамон. – Серебряный дуб, который наши лучшие мастера украсили редчайшими изумрудами. В Тамосе дуб считается символом мудрости. А ваше величество, без сомнений, является мудрейшим из всех правителей Солоны.

Лукас готов был сморщиться от такой неприкрытой лести.

– Твой народ знает, что такое щедрость, – ответил Иво.

Впервые со времен последней войны между двумя Великими городами заключался мирный договор. И впервые этот мир предлагал Тамос. Принц размышлял об этом, стараясь не привлекать к себе лишнее внимание и по возможности наблюдать за Хамоном. Пока ничего особенного не происходило.

Большой зал для приемов быстро наполнялся. Здесь были консулы, генералы, влиятельные торговцы Гильдии, верхушка «Стального кулака», богатые фермеры и промышленники. Чтобы вместить всех приглашенных, в середине зала стояли длинные столы. Посланник Тамоса сидел по левую руку от короля, на самом почетном для гостя месте. Справа сидела София. Лукас заметил, что принцесса почти ни с кем не разговаривала. Несколько официальных фраз – это все, что она смогла из себя выдавить. Она волновалась, всеми силами стараясь это скрыть.

В центре, на высокой стеклянной подставке стоял подарок Тамоса. Самые талантливые ювелиры веками жили в этом городе. Ничего удивительного в том, что дерево получилось таким красивым. На нем, как на живом, были видны мельчайшие детали – все, до самой тонкой трещины в стволе.

Над столами повис легкий гул. Уже прошла первая перемена блюд, и гости, насытившись легкими закусками, приступили к разговорам. Лукас неохотно ковырял вилкой крабовый салат. Хамон о чем-то вполголоса переговаривался с королем. Затем он решительно поднялся, держа в руке бокал с вином.

– Тост. За вечный мир между нашими городами!

Голоса начали стихать. Кто-то не сразу расслышал его слова, кто-то наоборот, охотно подхватил их.

– За мир!

– За вечный мир!

Люди, которые еще несколько часов назад нещадно ругали Тамос, теперь вскакивали со своих мест и стучали бокалами.

– За Тамос! – выкрикнул кто-то.

Хамон сел. Разговор продолжился, но теперь посол говорил достаточно громко, чтобы его могли слышать вокруг.

– А правда ли, ваше величество, что вы приняли во дворце человека, утверждающего, будто он – сын покойного Фелиса Тора?

– Это так, – ответил король. – Он сегодня здесь, с нами.

– И где же?

– Встань, Лукас, – Иво обратился к принцу.

Тот нехотя поднялся.

– Лукас, – повторил Хамон. – Неожиданно. Дай на тебя посмотреть.

В этот момент на Лукаса, кажется, смотрели все.

– Да… Я вначале подумал, что это самозванец. Но ты и вправду похож на отца. Желаю удачи в борьбе за престол.

В этих словах прозвучала откровенная насмешка. Некоторые не совсем трезвые гости даже перестали есть, ожидая, чем закончится разговор.

Лукас сжал губы и промолчал. Посол явно изучал его. Внутри начал расти гнев, а в голове появилась мрачная картина: родители, лежащие на земле, кровь, горящий дворец и лицо предателя – может быть такое же, как у этого самодовольного негодяя. Наставник всегда говорил, что надо учиться контролировать свои эмоции, но сейчас Лукас чувствовал только жгучую ненависть. Сдерживать себя становилось все труднее. «А кто организовал то восстание в Аркадоне? Уж не ты ли, тамосец?». Принцу повезло, и наступила очередная смена блюд. Повара вынесли множество пирогов с разной начинкой, большие горшки с золотистым рыбным бульоном, высокие кувшины с настойкой дульчи и травяными бальзамами.