Карьера Карла Фридриха была стремительной: в 1906 году, когда ему было 34 года, он был назначен управляющим новым лондонским концерном «Сименс Бразерс Динамо Воркс, Лтд.».

Частые поездки в Соединенные Штаты, где он внимательно изучал работу электростанции на Ниагаре и в компаниях «Вестингхаус» и «Дженерал электрик», а также на Восток позволили ему понять, какие именно электротехнические товары нужны другим народам и странам. Он одобрял процесс обмена молодыми специалистами, работающими на заграничных предприятиях Сименса, и немецкими служащими.

Несмотря на прекрасно развитое чувство юмора и талант рассказчика, он не любил публичных выступлений и лишь усилием воли заставлял себя произносить речи, только когда этого требовали его положение и ситуация.

На 40-м году жизни он стал главой правления фирмы «Сименс и Шуккерт». После Первой мировой войны он некоторое время служил в армии водителем, после чего правительство назначило его координатором электротехнической промышленности. Несмотря на официальный пост, он резко выступал против захватнических целей партии «Фатерланд» («Отечество»), поддерживаемой Людендорфом и Гугенбергом.

Выполняя свои обязанности координатора, он обнаружил, что лишь небольшая часть немецких фабрикантов имеет какое-либо представление о политической ситуации в стране. С тех пор он стал настойчиво призывать деловых людей активнее участвовать в жизни страны, особенно после того, как империя уступила место Веймарской республике, и лично подал пример, приняв выдвижение своей кандидатуры в рейхстаг от демократической партии Германии. Он был членом послевоенного парламента до 1924 года, пока по просьбе правительства не вошел в состав правления германских железных дорог. Правление единогласно избрало его председателем. Учитывая обстоятельства, для него это было очень высокой честью.

Молодая германская республика только начала функционировать, когда в 1919 году скончался его старший брат Вильгельм, которого он почитал как отца. Карл Фридрих стал его преемником на посту главы предприятий Сименса и в последующие 22 года был одной из выдающихся личностей германской экономики.

Он тщательно старался продолжать и расширять социальную политику отца и брата. Образцовые рабочие поселки с индивидуальными домами, площадками для игр и туберкулезным санаторием для детей, разнообразные клубы и кружки для занятий по интересам для взрослых, рациональная, научно обоснованная система определения достойного жалованья почти шестидесяти тысяч рабочих, введение обязательного медосмотра на предприятиях, продление работы в периоды спада экономики – вот лишь некоторые его достижения за время пребывания на посту руководителя концерна «Сименс».

Не будучи противником профсоюзов, он, однако, возражал против их требований: размер зарплаты и выходного пособия в случае увольнения, продолжительность отпуска и прочие трудовые вопросы должны определяться исключительно на основании трудового стажа, не принимая во внимание добросовестность и качество работы. Он признавал за рабочими право на забастовку, но был против политических выступлений.

Свое отношение к демократии он выразил во время избирательной кампании по выборам в рейхстаг в 1920 году: «В настоящей демократии каждый человек должен уважать другого; должен уважать его достижения и его честное мнение, независимо от того, равны ли они по социальному положению… Право свободно и независимо критиковать даже государство или свою организацию, по моему мнению, является неотъемлемой частью демократии и неразрывно связано со свободой личности и демократическим устройством государства».

Однако на своих предприятиях он считал недопустимым заниматься политикой – даже когда нацисты стремились превратить каждое предприятие в ячейку пропаганды.

В отличие от других немецких промышленников Карл Сименс рано понял сущность нацизма. В 1931 году, выступая в Нью-Йорке на закрытом заседании исполнительных директоров «Дженерал электрик», он назвал Гитлера очень опасным человеком, так как он взывает к бескорыстию, патриотизму и национальному чувству слушателей. «Лишь немногие сознают, что Гитлер собирает под свои знамена идеалистов из всех классов населения», – заметил он. Он ясно дал понять, что такие промышленники, как он, против Гитлера, но при этом нельзя забывать о том, что нацистский лидер обладает большой властью.

Гитлер и Сименс никогда не ладили. Когда Карл Фридрих был главой правления железных дорог и был приглашен к фюреру, Адольф Гитлер произнес часовой монолог о политике, ни словом не обмолвившись о проблемах железнодорожного движения, после чего отпустил его.

Но как только нацисты стали интересоваться железными дорогами, между ними и Сименсом возникли трения. В управление железных дорог политики не допускались, тогда как нацисты стремились установить свой контроль везде и всюду. Три члена правления и директор финансового отдела были евреи, и нацисты приказали их уволить. К 1934 году Сименс ушел в отставку, считая дальнейшее сопротивление бессмысленным. С нацистами невозможно было бороться.

В концерне Сименса на доверенных постах трудилось много евреев. Карл Фридрих по мере сил старался отстоять их; но когда это не удавалось, давал им блестящие рекомендации для заграничных электрохимических концернов и щедрое выходное пособие.

Фон Сименс неизменно отклонял приглашения на ежегодные парады нацистов в Нюрнберге.

Его открытое неприятие Гитлера и нацизма вызывало серьезные расхождения между ним и многими промышленными магнатами Германии, которые считали вполне возможным исподволь использовать Гитлера в своих интересах. Особенно напряженные отношения установились у него с Имперским объединением германской промышленности и его президентом Круппом фон Боленом, которые соблюдали соглашательскую политику с новым режимом, хотя, несмотря на это, со временем и оно было распущено.