— Пора, — отвёл глаза его секундант.

Сердце сжалось в груди в дурном предчувствии, стараясь не выказать своего смятения, Вершинин поднялся. Несколько раз плеснув в лицо ледяной водой, Константин замер перед небольшим зеркалом, вглядываясь в собственное отражение. «Чёрт возьми! Мне только двадцать три! Неужели сегодня всё будет кончено?»

— Вот, барин, — замялся в дверях уборной денщик, не решаясь протянуть хозяину, вычищенный парадный мундир.

Застёгивая тугой ворот мундира, Константин поймал в зеркале сочувствующий взгляд Ланского. Замутило, липкий страх опутал сознание, но он лишь криво усмехнулся.

— Что, мои шансы столь ничтожны?

— Ежели Бахметьев решит тебя убить, то да, — вздохнул Серж.

— Он ведь никогда не промахивается? — одёрнул мундир и поправил упавшую на глаза золотистую прядь Вершинин.

— Никогда, — со вздохом подтвердил Ланский, — но всё когда-то бывает впервые.

— К примеру дуэль, — кивнул Константин. — Я готов.

— Мой экипаж внизу, — направился к выходу из квартиры Серж.

К тому времени, когда они добрались до места, утренний сумрак рассеялся, первые лучи солнца вызолотили восточный край неба, где-то совсем неподалёку защебетала какая-то птаха, радуясь наступлению нового дня. Первая робкая зелень пробивалась на тёмной влажной земле. Все дышало ранней весной. Выбравшись из экипажа, Вершинин поднял голову, тоскливо взглянув в розовеющие небеса, тяжёлый вздох вырвался из груди. Бахметьев с Дашковым уже прибыли и ожидали их. Помимо противника Вершинина и его секунданта был ещё и сухонький убелённый сединами старичок, доктор семьи Дашковых.

Направляясь к Георгию Алексеевичу, Константин пытался уловить хотя бы тень страха в бесстрастном взгляде, в застывших чертах лица. Увы, напрасно. «Из камня он что ли сделан?» — поморщился Вершинин, протягивая руку для традиционного приветствия. Как ни странно, Бахметьев ответил на рукопожатие, но при том не проронил ни слова.

— Господа, я обязан поинтересоваться, — оглядел противников Дашков. — Вы уверены, что дело нельзя решить полюбовно?

Георгий Алексеевич едва заметно отрицательно качнул головой, Вершинин вновь не удержался от тяжёлого вздоха. Ланский передал Дашкову ящик с дуэльными пистолетами. Осмотрев оружие Алексей Николаевич кивнул, и Серж принялся заряжать их.

— Остаётся бросить жребий, — перевёл взгляд с одного на другого Дашков, доставая из кармана редингота монету.

— Орёл, — коротко ответил Бахметьев.

— Решка, — выдохнул Вершинин.

Князь подбросил монету и, ловко поймав её, накрыл ладонью.

— Орёл, — убрав руку, констатировал он и протянул раскрытую ладонь поручику, предлагая убедиться.

Даже не взглянув, Константин кивнул. Противно засосало под ложечкой, голова закружилась. Расстегнув дрожащими руками шинель, он скинул её с плеч прямо на землю, будучи убеждённым, что она ему более не понадобится. Ланский вынул из ножен саблю и, пройдя до середины поляны, воткнул её в землю. Отсчитав в каждую сторону по десять шагов, секунданты протянули оружие противникам.

Взяв в руки пистолет, Вершинин замер. Сердце билось часто-часто, а потом вдруг замедлило свой ритм, едва ему стоило взглянуть в чёрное дуло пистолета в руках Бахметьева, нацеленное прямо в это самое сердце. «Ну, вот и всё, — не выдержал Вершинин и закрыл глаза. — Ну, что же вы медлите, ваше сиятельство?» — мысленно вопрошал он, страшась того, что сдадут нервы, и он не сможет с достоинством принять то, что ему уготовано судьбой.

Грянул выстрел, вспоров утреннюю тишину. Константин покачнулся, пистолет едва не выпал из вдруг ослабевших пальцев. «Странно, я ничего не чувствую», — открыл он глаза.

— Ваш выстрел, поручик, — усмехнулся Бахметьев.

«Боже! Неужели промахнулся?» — недоумевал Вершинин, поднимая руку и прицеливаясь. Боковым зрением он заметил, что эполет на его правом плече повис на честном слове. «Стало быть, не промахнулся», — выдохнул он и, вскинув руку вверх, выстрелил в воздух.

— Стоило ли всё затевать? — тихо проворчал Дашков.

— Стоило, Алексей Николаевич, — глядя на бледного, как полотно Вершинина, тихо отозвался Бахметьев. — Глядишь, в следующий раз прежде головой думать будет.

— Костя, — тронул поручика за рукав Ланский, — всё кончено, поехали.

— Позор, Боже, какой позор, — бормотал Вершинин. — Он это нарочно! Он нарочно мне эполет отстрелил.

— Скажи спасибо, что не голову, — рассердился Ланский.

— Константин Григорьевич, — подошёл Бахметьев, — желаю вам счастья с незабвенной Олесей Андревной. Я разорвал помолвку. Так что спасти девицу от позора, нынче только в ваших силах.

Поздравление более походило на издёвку, но Вершинину то было совершенно неважно. Главное, что он услышал из слов Бахметьева, что Олеся свободна от данного графу обещания.

— Благодарю, — улыбнулся он искренне и радостно.

Улыбка осветила совсем ещё мальчишеское лицо, а Георгий Алексеевич только покачал головой.

Известие о том, что у него появился шанс обвенчаться с mademoiselle Епифановой, тотчас позволило Вершинину забыть о том, что ещё несколько мгновений тому назад, он был на волосок от смерти.

— Бедный мальчик, — вздохнул Дашков, глядя вслед удаляющемуся Константину. Ланский вторил ему тяжёлым вздохом и поспешил догнать своего приятеля.