Полчаса назад, когда они пустились догонять роту, Тоха повел их скорым шагом, который вскоре незаметно перешел в легкий бег. Бежать вниз было совсем нетрудно, только вот, как всегда, быстро устали ноги. Андрей на первых своих выходах в горы очень удивлялся этому, пока не понял, что при спуске работает другая группа мышц, которая совершенно не используется при обычной ходьбе или подъеме. Может, именно из-за этой усталости он не стал возражать, когда Антон, указав на горизонтальную тропку, махнул рукой вправо, намечая новый маршрут. А теперь тропка, и без того едва заметная, исчезла вовсе. Да и луна уже скрылась за горами, оставив лишь в небе на западе бледную муть.

Они остановились. Тоха огляделся и негромко сказал:

– Вниз нужно. Похоже, мы слишком далеко вправо ушли.

– Да, мы просто рано свернули, – пробормотал Андрей, – но чего уж теперь. Поехали.

– Придется вниз катиться без тропинки, – обратился Тоха к лейтенанту.

– Давай, как знаешь, ты ж у нас Сусанин.

– Пошли! – повторил Тоха.

Он первым сделал шаг и тут же, сорвавшись, поехал на спине.

– Поехали, – упрямо поправил Андрей и двинулся следом.

Какое-то время ему удавалось двигаться вниз, держась на ногах, но потом он потерял равновесие и продолжал движение на заду. В полной темноте вся четверка катилась по склону, увлекая за собой мелкий щебень и обрывая руки о редкие пучки колючей травы. Вскоре, правда, Андрей нашел способ управлять движением, притормаживая или отталкиваясь прикладом автомата, как веслом.

Склон стал более пологим, и они смогли подняться на ноги. Пробежали еще несколько сотен метров, постепенно успокоили дыхание. Тоха остановился, прислушался и махнул рукой вперед, указав направление. Несколько минут шли молча и очень тихо, стараясь не сдвинуть ни одного камешка. Только изредка чья-нибудь нога неудачно ступала на щебень, и тогда казалось, что грохот наполняет горы.

Тоха вдруг замер и предупреждающе поднял руку. Все мгновенно встали. Сквозь шум крови в ушах Андрей услышал неясные, приглушенные расстоянием голоса.

– Кажись, догнали, – тихо проговорил Антон. – Наши рядом.

– Так пошли, чего стоять, – предложил Володька.

– Стой! – тихо, но твердо приказал Антон. – Проверить нужно.

– Покричим? – с издевкой спросил Андрей.

Тоха не ответил. Он нажал на переключатель рации и тихо стал вызывать ротного.

– «Платан-два», «Платан-два». Я – «Платан-один». Слышите меня?

Через некоторое время в наушнике затрещали помехи и голос ротного ответил:

– «Платан-один», я – «Платан-два». Слышу вас.

– Товарищ капитан, мы вышли, кажись. Слышим ваши голоса неподалеку. Сейчас пойдем в вашу сторону, не стреляйте.

– «Платан-один»! Слышишь меня, Гордеев? Стойте на месте и слушайте. Я подам сигнал. Услышите – подтвердите. Понял меня, Гордеев? Не отключайся.

– Так точно. Понял, товарищ капитан. Слушаем.

– Замерли, – приказал Тоха, обращаясь к ребятам и лейтенанту.

Минуту все напряженно прислушивались. Голоса бубнили по-прежнему, не меняя интонации. Слов было не разобрать, далековато, но звучание речи было спокойным. Большая группа людей переговаривалась метрах в ста, а то и больше – в горах трудно определить расстояние по звуку.

В наушнике снова раздалось шипение.

– Ну, Гордеев, слышишь нас? – спрашивал ротный. – Мы тихонько свистели.

– Нет, товарищ капитан, не слышим свиста. Да и вообще, не могут они у вас помолчать минуту, что ли? Болботят, как на базаре!

– Слушай внимательно! У нас все молчат. – Ротный прокашлялся и свистнул. – Теперь-то слышали?

Голоса в темноте продолжали бубнить. Догадка подступила тошнотой к горлу.

– Слышал свист только в наушнике… Товарищ капитан, мы, похоже, не на вас вышли!!! – прошептал Тоха.

– Тоха, это духи! – еле слышно проговорил Андрей.

– Гордеев! Что у вас там? Духи? Вас засекли? – Вопросы ротного вырывались из рации сквозь хрип и треск помех. – Сколько их, как думаешь?

– Не пойму я, товарищ капитан. Точно не двое. Может человек пять или десять. Они нас вроде не слышат. Сейчас постараемся подойти к ним, посмотрим, послушаем.

– Гордеев! Стой, не двигайся. Молчи и слушай меня! Подходить и вступать в бой запрещаю. Лейтенант, ты слышишь меня? Это приказ! Повторяю, в бой не вступать! Разворачиваетесь и идете в противоположном от них направлении. И вниз! Как только перестанете слышать голоса, сразу вниз! Как поняли меня? Подтвердите!

– «Платан-два». Я – «Платан-один», вас понял хорошо. Разворачиваюсь и ухожу. Потом вниз.

Андрей стоял и вглядывался в темноту. Где-то рядом, на этом склоне, всего в нескольких десятках метров от них переговаривались духи. Теперь Андрею казалось, что в общей кутерьме речи он различает гортанные слова и фразы, противные интонации местного наречия. Один голос что-то пробубнил, несколько ответили нестройным смехом.

«Точно духи! Наши не будут так непринужденно болтать и смеяться, ожидая отставших. Наши, поди, заняли круговую и напряженно вслушиваются, пытаясь выхватить из тишины намек на звуки шагов… – думал Андрей. – Не могу больше. Когда же закончится этот день? Слишком много событий… У меня уже не хватает сил и нервов, чтобы выдержать! Может, повернуться и дать очередь туда, в темноту, по звуку? Тогда скоро все закончится. Останется всего несколько минут, а потом нужно будет взрывать гранату. Зато эти несколько минут можно будет ни о чем не заботиться. Наплевать на все и не думать о последствиях! Не беспокоиться, не напрягаться. Просто отдыхать!»