Квартира на втором этаже выглядела убого. Похоже, дом был выселен. На жилое помещение не похоже, мебели тут не было. В одной из комнат горел допотопный торшер без абажура. С крюка люстры свисала веревка с петлей. Под ней стоял табурет сомнительной прочности. Маша попыталась сопротивляться, но у нее ничего не получалось. Мужчина в маске все же водрузил пленницу на табурет и накинул ей петлю на шею. Когда табуретка скрипнула, девушка замерла. Здесь не попляшешь.

Мужчина сорвал пленку с ее рта.

— Если не договоримся, ты сдохнешь. Кричать бесполезно. Тебя никто не услышит, а выбить из-под тебя табуретку — одна секунда.

— Что вам от меня надо? Я ни в чем не виновата. В дела Макса не лезу.

— Стоп! Не бубни. Он давал тебе слушать пленку жены твоего отца?

— Я не стала ее слушать. Он залез к ним на дачу, чтобы деньги украсть. Но сейф оказался ему не по зубам. Он начал листать книги в поисках загашников и случайно нашел кассету. Вырез в страницах книги был сделан под нее. Вот он ее и хапнул.

— Все! Не тараторь, как угорелая. Где пленка?

— В сапог засунул. В мой. Черные осенние сапоги лежат на антресоли в коридоре.

Мужчина достал телефон и набрал номер.

— Я на месте. Антресоль в коридоре. Черные женские сапоги. В одном из них пленка.

Он убрал трубку в карман.

— Снимите удавку. Я же могу упасть.

— Можешь. Стой смирно и не раскачивайся. Тогда уцелеешь. Ты уговорила Максима убить жену отца?

У девушки навернулись слезы.

— Я даже ее не видела. Мне ничего от них не надо. Это Макс все придумал. Но он не мог ее убить.

— Крыша съехала.

— Отпустите меня. Я хочу жить. Мне ничего не надо.

— Подумай еще раз. Заявление из суда ты заберешь. Оригинал завещания вышлешь по почте «До востребования». Кому, я скажу позже, если ты доживешь. Тебе придется хорошенько подумать. Мы не оставляем живых, если нам делают пакости.

Он опять заклеил рот ревущей девчонке и вышел из квартиры. Тут Кирилл Майский снял маску с лица и стер у нее пот. Впервые он играл роль палача, и она ему очень не нравилась. Он хотел пойти в соседнюю забегаловку и там напиться, но боялся, что девчонка может упасть и тогда ее уже не спасти. Риту не интересовала жизнь падчерицы. Она дала ему конкретное указание, и он, как послушный солдат, выполнял все, что она от него требовала. Кирилл приоткрыл дверь и присел на ступеньках темного вонючего подъезда. Минут через двадцать позвонил адвокат Риты.

— Мы нашли пленку. Сейчас вызову Ратехина. Он «найдет» труп в машине и сумеет связать нужные концы в один узелок.

— Что мне делать с Машей?

Адвокат хихикнул.

— Отведи ее к себе и приласкай. Эта чумичка должна отдать нам завещание. Или она умрет. Ты же собирался с ней договориться по-хорошему. Вот и пыхти. Но помни. Эта змея ядовитая.

Адвокат положил трубку.

Кирилл встал, отряхнулся и вошел в квартиру. Девушка все еще стояла, стиснув зубы, а ноги у нее стали деревянными, похожими на костыли. Она держалась из последних сил. Невероятная концентрация силы воли. Сейчас Кирилл ей завидовал. Сам он никогда не попадал в экстремальные ситуации. Жизнь не хлестала его по щекам. Он подошел к ней на цыпочках, будто боялся разбудить спящего. Сначала снял с нее наручники, но она не пошевелила руками. Девчонка в шоке. Может сорваться. Кирилл пододвинул второй стул, встал на него и снял петлю с шеи. На горле отпечатался след от веревки, напоминающий ожог. Он спрыгнул и снял ее со стула. Она окаменела, как окоченевший труп, суставы не работали, ноги не сгибались.

— Ну все, дорогуша. Смерть ушла. Ты можешь вернуться в этот мир.

И тут она словно разлилась, как вода из разбитой банки, и распласталась на полу без сознания. Волосы закрыли ее лицо, и только сейчас он увидел широкую седую прядь. Кирилл выругался. Он начал называть себя последними словами. Его душили злость и отчаяние. Не все женщины похожи на Риту. Не все имеют каменное сердце и высушенную душу. Есть и живые, с чувством, зрением и элементарными слабостями.

Он поднял ее на руки и понес на улицу. Его машина была припрятана во дворе. Его партнер не собирался за ним заезжать. У каждого свои задачи.

В дом, где они снимали квартиру с Максимом, ее везти нельзя. Там сейчас орудуют менты. Адреса ее родителей он не знал. Да и сказать им нечего. Адвокат прав. Придется ее пригреть на своей груди.

Подполковник Ратехин выслушал медэксперта, перелистывая паспорт жертвы.

— Два выстрела в затылок из «ТТ». Скорее всего, он нагнулся, что-то доставая с заднего сиденья. Там лежат сумки с продуктами. Убийца зашел сзади. Он его не видел. Сопротивления не оказывал. А мог бы. За поясом заткнут пистолет. Такой же «ТТ». Китайский, того же разлива.

— Возможно, свои грохнули, — кивнул Ратехин.

— Ты что-то знаешь, Юра? — спросил медик.

— Нужны уточнения. Остапчук по кличке Дылда уже мелькал в делах. Запрошу его досье и проверю. Увози труп, Пантелей, не собирай здесь зевак.

— Как скажешь.

— Снег примят, — продолжил подошедший криминалист. — Тут узкий проезд, машины то и дело шастают. Следы искать бесполезно.

— Уверенное заявление, Коля. А если стрелок пришел пешком?

— Нет. Он бы его в подъезде поджидал, а не рисовался бы на улице. Ехали следом. Остапчук припарковался к обочине и вышел. Второй с ним поравнялся и выстрелил. Потом лишь подтолкнул труп вперед, захлопнул дверцу и уехал. Стопроцентный глухарь.