Шрифт:
В тот же час собрать общее собрание из служащих, преданных этому делу, выбрать исполнительный комитет и составить соответствующую телеграмму полпреду в Париж, а также сделать заявление правлению и в Марсельский коммерческий суд (?).
Флаг [не?] должен сниматься даже ночью до приезда представителя СССР.
Собрать общее собрание и в момент, когда будет поднят вопрос о флаге и переходе к СССР, отдать сигнал на все суда, где заранее подготовленные для этого люди поднимут одновременно на всех судах флаг. Когда поднятие флага будет свершившимся фактом, то общему собранию ничего не останется, как признать его. Если же большинство окажется против, то меньшинство должно сгруппироваться отдельно и действовать, как в первом случае.
Поднять флаг по постановлению общего собрания. Гарантировать успешность этого плана можно только при том случае, как я уже говорил выше, если будут даны какие-либо гарантии СССР об уплате служащим задолженности Р.О.П. и Та.
Так как сейчас на судах Р.О.П. и Та идет брожение и все взвинчены не только назревающими событиями, но и взаимоотношением правления к служащим Р.О.П. и Та, которое не считается ни с общим собранием, ни с их делегатами и игнорирует всякие заявления и протесты служащих, то нужно немедленно, не теряя момента и опасаясь, чтобы слухи о переходе к СССР судов Р.О.П. и Та не дошли в правление, которое может предпринять меры, совершить акт поднятия флага СССР.
Машинопись. Копия.
Проект выписки из протокола общего собрания служащих Р.О.П. и Т., собравшихся 28-го января 1925 г. на пароходе «Анатолий Молчанов»
1 февраля 1925 г. Париж
Принимая во внимание:
а) что пароходы Р.О.П. и Т., очутившись в конце 1920 года вне пределов России, оказались без неоспоримого хозяина, но что имущество принадлежит, прежде всего, государству Российскому;
б) что образовавшаяся за границей Дирекция, равно группы и лица, претендующие на главенство и руководительство делами Р.О.П. и Т., могут быть признаваемы лишь постольку, поскольку действия их направлены к сохранению Р.О.П. и Т., [а] в целом — ради интересов России;
в) что причастные к Р.О.П. и Т. группы и лица обладают правами относительными и оспариваемыми друг другом;
д) что группа кадровых служащих Р.О.П. и Та, являясь вынужденными участниками фондовых сбережений, каковыми владел и пользовался Р.О.П. и Т., имеет неоспоримое право на некоторую долю в этом имуществе;
е) что независимо от политических] убеждений и симпатий служащими за время пребывания за границей руководила мысль о сохранении Р.О.П. и Та для России, с каковой целью служащие признавали образовавшуюся власть, подчинялись ей и входили с ней в различные соглашения для самих служащих зачастую невыгодные;
ф) что за четыре с лишним года существования вне пределов России Дирекция и группы, возглавляющие Р.О.П. и Т., проявили явное стремление рассеять и уничтожить его, доказательством чего служит то, что из 37-ми пароходов, состоящих в инвентаре Р.О.П. и Та, числится только 17;
г) что долги и обязательства Р.О.П. и Та проявляют способность увеличиваться и расширяться;
х) что из многих сотен служащих Р.О.П. и Та в настоящее время остается только несколько десятков и что оставшиеся служащие, [которые] являются орудием для чьей-то игры, обречены на долю своих товарищей;
ж) что служащие не могут удовлетвориться только тем, чтобы от всего Р.О.П. и Та осталась польза для нескольких акционеров, дельцов и более ловких из самих служащих;
к) что с признанием Францией, страной, где нашли себе убежище пароходы Р.О.П. и Т., де-факто и де-юре правительства, возглавляющего ныне Россию, моральная ответственность за целость и сохранность имущества P.O. П. и Та со служащих снимается.
Общее собрание постановляет:
Считать, что от групп и лиц, ныне владеющих Р.О.П. и Том, спасения для самого Р.О.П. и Та и для служащих ожидать не приходится.
Считать, что обращение служащих к французскому суду вредно для самого Р.О.П. и Та, облегчая задачу лиц, поставивших себе целью распродажу на лом последних пароходов.
з) Независимо от политических убеждений каждого из служащих, обратиться к представителю признанного Францией правительства России с просьбой о помощи в деле сохранения остатков P.O. П. и Та и удовлетворения законных интересов служащих.
П.С. Проект выписки из протокола был представлен нам источником Р/25 для корректирования его. К указанному выше проекту нами было прибавлено следующих три пункта: 1) Собрание постановляет выбрать комиссию из пяти человек, ответственных за охрану судов Р.О.П. и Та. 2) Постановление (т.е. выписку) телеграфно переслать полпреду СССР в Париже и 3) Послать двух делегатов к Полпреду СССР в Париже.
Машинопись. Копия с пометками.
ЭВАКУАЦИЯ СИБИРСКОЙ ФЛОТИЛИИ (1922–1923 гг.) ГЛАЗАМИ СОВЕТСКОЙ РАЗВЕДКИ
В статье и публикуемых документах приводятся данные о белой флотилии контр-адмирала Г.К. Старка, собранные советской разведкой в 1922–1923 гг. 90 лет назад в октябре 1922 г., порты Приморья покинули последние части Белой армии, а также гражданские беженцы. Основная масса эвакуируемых уходила на кораблях и судах Сибирской флотилии, которой командовал контр-адмирал Г.К. Старк [66] .
66
Старк Георгий Карлович (1878–1950) — контр-адмирал (28.07.1917). В 1898 г. окончил Морской кадетский корпус. Во время Русско-японской войны перешел на крейсере «Аврора» в составе 2-й Тихоокеанской эскадры на театр военных действий. Был ранен в Цусимском сражении. В 1912–1914 гг. командовал эсминцем «Сильный», в 1914–1916 гг. — «Страшным», затем — «Донским казаком», 5-м, 12-м дивизионами миноносцев, Минной дивизией Балтийского флота (1917). 2 марта 1918 г. подал прошение об отставке, в апреле был уволен в отставку. В августе 1918 г. прибыл в Казань. С сентября — октября фактически возглавил Речной боевой флот Комуча. В декабре 1918 г. начал формировать Отдельную бригаду морских стрелков, во главе которой (переформированной позднее в дивизию) оставался до начала 1920 г. Прошел весь путь отступления белых армий в Сибири; заболел тифом и через Байкал был перенесен на руках в бессознательном состоянии. Лечился в Харбине. Весной 1921 г. прибыл во Владивосток по просьбе Правительства Приморской области и возглавил Сибирскую флотилию. 4 июня 1922 г. назначен командующим всеми вооруженными силами Приморской области, затем начальником тылового района. После эвакуации Сибирской флотилии переехал в Париж, где работал шофером такси. Во время оккупации Парижа немцами категорически отказался сотрудничать с германскими властями. В 1946–1949 гг. был председателем Всезарубежного объединения русских морских офицеров. Скончался под Парижем. Похоронен на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа.