Чуда не случилось: доктор не предложил ему чудодейственную таблетку от тоски.

– Не стоит думать, что чье-то счастье может быть скопировано или является эталоном, – рассуждал психотерапевт. – Счастье у каждого свое. Для кого-то оно заключается как раз в одиночестве, для кого-то – в семье, для кого-то – в деятельности. Есть люди, которые живут одними лишь развлечениями, но вы не из их числа.

– И что теперь? Антидепрессанты хоть какие пропишете?

– Я-то пропишу, мне несложно. Но и настоящей помощи от них не ждите.

– Как это? – удивился Матиас. – Всем помогают, а мне не помогут?

– Никому они не помогают. Антидепрессанты – это настолько поверхностная мера, что я их всерьез даже не рассматриваю. Они облегчают симптомы, а не причину. Если вы будете полагаться на одни лишь таблетки, ваша жизнь станет ватной. Она не насытится эмоциями, которых вы так жаждете, вы просто перестанете замечать, что несчастны. Нужно ли вам это?

– Ну, это лучше, чем то, как я живу сейчас.

– Тогда поменяйте то, как живете сейчас. Смените обстановку, отправляйтесь в путешествие. А самое главное, вспомните самые сильные эмоции, которые вы испытывали в жизни. Это не обязательно должны быть положительные эмоции, иногда горе становится тем стимулом, который помогает нам очиститься и начать новую жизнь. Антидепрессанты и помощь близких помогают, но корень депрессии все равно находится в вашей голове. Поэтому окончательно избавиться от проблемы тоже можете только вы.

Рассуждения психотерапевта показались Матиасу слишком пространными, но ничего другого на горизонте все равно не было. Он начал искать эмоции, за которые мог бы зацепиться, потому что подозревал, что простой смены обстановки будет недостаточно.

И тогда он вспомнил ее. Еву Азарову, племянницу Марка. Красивую молоденькую девочку, глаза которой были похожи на тонкий лед, за которым прячется чудовище. От нее исходила странная энергетика, которую он буквально кожей чувствовал, когда находился рядом с ней. Ева не была доброй, милой или сочувствующей. Скорее, напротив, он постоянно помнил о том, что это нечто неправильное и непонятное.

Но все же рядом с ней будто било электричеством! В определенной степени Матиас побаивался ее – и своей реакции на нее. Потому что его тянуло к этому сумасшествию, обещающему нечеловеческие по насыщенности эмоции. Это почти как с наркотиками: ты знаешь, что они навредят тебе в конечном итоге, но готов принять это за момент абсолютного удовольствия.

Он не мог отрицать, что между ними существует притяжение. Но и поддаваться ему не собирался! Она была племянницей его друга, несовершеннолетней… сумасшедшей! Значит, ответственность за любые их совместные действия нес Матиас, только он один мог принимать взвешенные решения.

Он выбрал расставание, потому что это было правильно. Они оказались в разных странах, и стало легче. Но притяжение не исчезло окончательно. Матиас решил, что если он во всем разберется, то ему будет проще. Его всегда, с самого детства, манило непонятное, в этом он видел причину своего увлечения Евой.

Матиас начал много читать о людях с подобными диагнозами, консультировался со специалистами. Он хотел препарировать то чувство, которое испытывал к ней, разобрать его на детали, чтобы исчезла магия неведомого.

Прогресс был. Он выяснил, что у привлекательности безумия есть свои основания. Психически неполноценные люди часто обладали особым типом сексуальности, на уровне внутренней химии. Тех, кто рядом с ними, влекло к ним, особенно если они при этом не обладали внешним уродством. К тому же сила, которой они обладали, физическая и эмоциональная, дарила партнеру чувство уверенности. Да и экзотика самого их существа была не на последнем месте! Как объяснили Матиасу, постепенно нормальный человек, увлеченный психом, забывал о том, что предмет его обожания ненормален. Он видел, скорее, высшее существо, отличающееся от всех остальных.

Он остался доволен своими «исследованиями». Евы больше не было у него перед глазами, а значит, он мог изменять ее облик в своем сознании так, как считал нужным. Он поверил, что просто принял желаемое за действительное, был слаб тогда, поддался этому магнетизму – и что там еще ученые мужи пишут…

Он заставил себя забыть. Но в день, когда ему потребовались острые эмоции, вспомнил.

Еще неделю его не оставляли сомнения. Имеет ли он право беспокоить ее? Влезать в семью Марка? Не испортит ли он жизнь другим так, как испортил себе? Настоящих друзей у Матиаса было мало, и всех их он ценил. Поэтому так бесцеремонно лезть в чужой дом он не хотел.

А потом он проснулся у себя дома с новым следом от укола на вене. И понял, что если не поедет туда, то загнется здесь. В качестве компромисса со своей совестью Матиас пообещал себе не навязываться. Если бы Марк велел ему уйти, он бы ушел. Да и приставать к Еве он не собирался, ему достаточно было находиться рядом с этими людьми и надеяться, что они помогут.

Первый этап плана прошел вполне удачно. Марк и Вика приняли его очень тепло, да и ему стало проще теперь, когда он не один. Ева же не обращала на него внимания, смотрела пустыми глазами, как будто забыла все, что случилось между ними. Однако ударом это не стало. Скорее, наоборот, Матиас обрадовался: получается, что решение проблемы взяла на себя она. Если она не хочет общаться с ним, он не имеет права беспокоить ее. Поэтому он с удовольствием погрузился в новое общение, окружение и даже изучение русского языка.