Девушка обиженно надула губы и отрицательно покачала головой.

– У нас сегодня испытания компрессора. Тебе надо сейчас привести себя в порядок. Потом мы пойдём, позавтракаем, – при этих словах наглый котяра выразительно потёр лапой живот, а шмыга мечтательно закатила глаза. – Не забудь с занятий у Тиона отпроситься.

Приведя себя в порядок, компания неторопливо спустилась по лестнице в главную залу «Ушлого Тритона», где заспанные служанки, зевая и протирая ещё сонные глаза, медленно прибирались. Усадив Лику с питомцами за стол, Валик сходил на кухню и вскоре вернулся оттуда, таща поднос, заваленный свежими булочками, возмущённо стреляющим салом жареными колбасками, кувшином свежих сливок и блюдцем засахаренных орехов в мёду. В другой руке он нёс исходивший паром оловянный чайник с заваренными сушёными яблоками, которые в местном быту играли роль чая или кофе.

Сгрузив снедь на стол, парень взял блюдце и поставил его перед нетерпеливо прыгающей по столешнице шмыгой. Та потёрлась мордочкой об его руку и, громко пискнув, схватила в обе лапки по ореху и с упоением зачавкала. Её уши и кисточка хвоста мелко подрагивали от удовольствия в такт движениям челюстей. Бандиту досталась парочка колбасок в деревянной плошке. Разломив хрустящую булочку пополам, Лика обмакнула добычу в сливки и отправила в рот.

– Мммм, – промычала она, удивлённо уставившись на Валика.

– Да-да-да! – отозвался молодой человек. – Я всегда говорил, что даже очень злобную и сердитую ведьмочку можно подкупить с помощью горячих булочек со сливовым джемом. Господин Минкус был так любезен, что записал рецепт моей тёти и согласился лично их для тебя испечь! – нацепив на двузубую вилку аппетитную колбаску, он отправил её в рот и победоносно задвигал челюстями.

Лика ничего не сказала в ответ: она была слишком занята поглощением восхитительного завтрака.

«В этом мире есть одно несомненное преимущество: девушки могут лопать, как взвод голодных курсантов, и не портить фигуру. Надеюсь, моя ведьмочка больше на меня не сердится»! – подумал Валик, но вслух ничего не сказал.

Раздавшийся шум приковал к себе их внимание: Бандит и шмыга шумно цапались из-за остатков сливок в кувшине. Толстые лапы кота, вцепившись в кувшин, тянули его к себе, а его соперница, сидя на горлышке, пыталась укусить загребущие конечности. Разняв животин, Лика собрала и унесла грязную посуду, а Валик вывел питомцев во двор, держа на руках всё ещё пищащую от возмущения шмыгу.

Тут из-за угла показались приземистые фигуры Траена и Борбураха, которые торопливо шли, а последний ещё и что-то дожёвывал и деловито облизывал пальцы.

– Ну, почему нам никак нельзя спокойно пройти мимо торговца с пирожками? – недовольно бубнил старший из братьев.

– А всё потому, Трай, что я семейный гном, в отличие от тебя. Моя пышечка, если узнает, что её супруг отощал на казённых-то харчах, она сама меня пришибёт.

– Стоило ли жениться, Рах, чтобы вздрагивать, как только вдали замаячит фигура дюжей гномки? Говорил я тебе, не торопись…

– Ты мне просто завидуешь, Трай. Тебя-то некому домашними пирожками с мясом потчевать.

– Зато тебя есть, кому потчевать нежнейшей молотой крысятиной…

– Мясо, оно мясо и есть! – философски изрёк Борбурах и взмолился. – Трай, а, может, зайдём на минуточку, заморим червячка?

– Вот попомни мои слова, как посадит тебя дель Аронак на строгую диету в казематах Девятой Башни. Как пожуёшь чёрствую корку раз в сутки, сразу за ум возьмёшься. Пошли быстрее, обжора, нас ждут. Вон Валик уже стоит.

– Вауулик, тут подозрительные гномы приближауууутся! – вместо приветствия провыл Бандит, скосив наглый глаз на братьев. – Давай стукнем вооон того, мауууленького, который что-то всё ещё дожёвывает, а бедный котёнок должен с голоду умирать.

При этих словах шмыга красноречиво фыркнула и, перебравшись на плечо к хозяину, принялась расчёсывать усы, а потом и пушистую кисточку на хвосте, начисто игнорируя кота.

– А ещё тут наглые пегие мыши водятся, которых давно не ловили и они вконец оборзели. Мяяууу. Хозяин, дай, я ею позавтракаю.

Шмыга завершила свой утренний туалет и встала столбиком. На Бандита она даже мельком не взглянула.