– Зачем на луг снова идти?

– Полина, ты совсем всё забыла? Праздник сегодня, Ивана Купала, вечером молодёжь костры будут жечь, венки плести, хороводы водить. Ты что! Как такое можно забыть?

– Ох, да, как же я забыла! А барин позволит?

– Да ему какое дело, он и спать уж, наверное, будет.

– Я не смогу пойти.

– Почему? Мы же никогда не пропускали! Что может быть веселее? Ты что, спать будешь? Ты заболела?

– Нет, я здорова. Понимаешь… Я не знаю, как сказать… В общем, этой ночью я буду с Ди… с Дмитрием Алексеевичем.

– Ох, я так и знала! Тогда всё понятно. Барин решил перед женитьбой развлечься и выбрал тебя, – Маша понимающе усмехнулась.

– Не смей так говорить, ты ничего не знаешь! – Юле стало обидно за её Диму.

– Да что там знать. Так всегда бывает. Женятся на одной, то ли из-за приданого, то ли время пришло, а спят с другой. А кто знает, какая ещё жена попадётся, а то может, не разгуляешься, так напоследок обязательно надо, хоть с крестьянкой, хоть с кем. А я-то голову ломаю, чёй-то он тебя так наряжает, чёй-то под боком держит!

– Маша, он женится на мне!

– Да ну! Брешешь! – У Маши округлились глаза и открылся рот. Она села в кресло, прямо на платье, которое так бережно раскладывала.

– Какой смысл мне врать? Венчание через четыре дня, и тогда всем всё станет ясно.

– Но как такое возможно? Барин! И на тебе!

– Скажи, Маша, а в твоём времени такое случалось хоть с кем-нибудь, чтобы барин женился на такой, как я.

– Я не слышала, ну, разве в сказках.

Ошеломлённая Маша даже не заметила «в твоём времени».

– Только, Маша, я не хочу, чтобы слуги узнали это от меня. И ты молчи. Пусть он скажет, если сочтёт нужным. Иначе он подумает, что я болтушка, хвастаюсь всем.

– А тёте Анне говорить? Матери-то ты должна сказать.

– Да! Мама! Как же я не подумала! – Полина вскочила с кровати и собралась уже куда-то бежать, но Маша её остановила.

– Эй, невеста, ты куда в таком виде! – на ней была тонкая нижняя сорочка, в которой она спала.

– Боже, эти наряды! Как много с ними хлопот! Где мои майка и джинсы?

– Где твоё что? – удивилась Маша.

– Не обращай внимания, я несу всякую чушь. Недавно болела, а тут новое потрясение. Помоги что-нибудь надеть.

– Что изволите?

– Да всё равно, скорее только.

Маша достала персиковое платье из тафты, расшитое бисером.

– Подойдёт?

– Конечно.

Комната хозяина находилась самой последней по коридору. Полина это знала, но никогда в неё не заходила. Туда вообще никто не имел права заходить без позволения барина. «Но какие могут быть условности между мужем и женой?» подумала Юлия и, распахнув дверь, вошла. В недоумении остановилась посредине. Комната пуста.

Юля ожидала, что Дмитрий ещё отдыхает после обеда, поэтому с удивлением и некоторым восхищением уставилась на не примятую огромную кровать посредине. Витые столбики по четырём сторонам этого ложа поддерживали прозрачный балдахин цвета молодой травы, красивыми складками обрамляющий постель. Покрывало с орнаментом насыщенного зелёного цвета. Рядом под окном столик с письменными принадлежностями. Окно задвинуто плотной гардиной того же материала, что и покрывало, так что в комнате царит полумрак.

– И как тебе здесь нравится? – раздался сзади знакомый до боли голос. Обернувшись, Юля увидела Дмитрия.

Он стоял у неприметной двери, ведущей в смежную с этой комнату.

– Как ты меня напугал!

– Пугаться должен я, – он подошёл к ней вплотную. По всей видимости, он принимал душ или ванну, так как волосы были влажными, а расстёгнутая рубашка, небрежно накинутая на тело, мокрой в некоторых местах.

– Ты без приглашения, без разрешения, и даже без стука врываешься в мою комнату. Это первый случай на моей памяти такой неслыханной дерзости, – старался говорить строго, но Юля заметила: он едва сдерживает улыбку.

– Я воспитана в других правилах, и вообще очень дерзкая. Считаю, что жена может прийти к мужу тогда, когда пожелает, – она шагнула к нему и положила руки на его обнажённую грудь, провела ладони выше, коснулась под рубашкой его упругих плеч.

– Ох, что же ты со мной делаешь! – выдохнул он и припал к её губам с неутолимой жаждой.

У Полины подкашивались колени, она, повиснув на шее, тянула его вниз, но он, через какое-то время расцепил её руки и, тяжело дыша, отступил на шаг.

– Нет, подожди, я же не святой, ещё миг и не смогу остановиться. Я не хочу так. Первый раз должен быть не сейчас.