– Александр Григорьевич, отец этого шалопая, – представляется он с улыбкой, надеясь, что не сильно испугал эту рафинированную барышню.

Рука Верочки тонет в его ладони. Он легонько сжимает её пальцы и сразу же отпускает, отступает на шаг. Похоже, только тогда она выдохнула.

– Не буду задерживать, извините ещё раз, что опоздали и сбили график, – говорит он.

– Ничего. Я звонила Оксане Юрьевне, она сказала, вы точно приедете, поэтому следующее занятие я передвинула на час. Всё нормально, – запинаясь, объясняет Вера Ивановна.

– Пойдёмте, что ли? – Артём нерешительно мнётся на дорожке к подъезду, удивляясь задержке преподавателя. Обычно она с родителями не церемонилась, втискивала урок ровно в час, и ни минуты не тратила впустую.

– Да, сейчас идём, – говорит Вера Ивановна и снова обращается к Саше, – Александр Григорьевич, вы можете зайти в квартиру и подождать там. Я приготовлю чай, включу телевизор. У меня две комнаты, поэтому ни вы нам, ни мы вам не помешаем.

У Артёма отвисла челюсть. Никогда родители не ждали учеников в её квартире. Где они проведут этот час, это их проблема.

– Нет, спасибо. У меня поблизости дела. У вас очень удобно расположена квартира, почти в центре, – делает неожиданный комплимент Александр.

– Что же, как хотите. Приятно было познакомиться. Пойдём, – говорит Вера Ивановна Артёму, оторвавшись от созерцания фигуры его отца.

– Па, через час, здесь.

– Да.

Через час Артём садится в машину мрачнее тучи. Александр это сразу замечает. Куда делось то настроение, в котором он ехал на урок. Отец ждёт, когда сын заговорит первым, но тот упорно молчит, угрюмо уставившись в боковое стекло.

– Может, расскажешь? – не выдерживает Александр.

– Что рассказать?

– Что произошло за тот час, пока я тебя не видел? Неприятности с алгеброй?

– Да. Вера Ивановна попросила твой телефон, я ей дал.

– Зачем?

– Она сказала, что хочет поговорить с моими родителями, и я должен сам выбрать, с отцом или с матерью. Я выбрал тебя.

– А о чём она хочет поговорить?

– Не знаю. Наверно, не будет больше со мной заниматься.

– Почему?

– Да потому что я идиот! – в сердцах выкрикивает Артём, и замолкает, уже надолго.

– Ладно, разберёмся, – говорит Александр, понимая, что больше из сына ничего не вытянет.

Вечером у Александра раздался телефонный звонок с незнакомого номера. Он взял трубку.

– Александр Григорьевич, это Вера Ивановна, преподаватель вашего сына.

– Я понял. Сын предупредил, что вы хотите со мной поговорить.

– Он вам рассказал, почему?

– Нет. Надеюсь, вы меня просветите.

– Я так и знала. Я хотела бы с вами поговорить по поводу вашего сына.

– Это я понял, говорите.

– Видите ли, это не телефонный разговор. Не могли бы мы с вами встретиться и побеседовать с глазу на глаз?

– Хорошо. Когда вам будет удобно, и где?

– В любое время, как скажете, я найду возможность. Можно завтра или послезавтра. Только скажите точно время.

– Завтра я не смогу, послезавтра, в воскресенье, во второй половине дня, вас устроит?

– Да.

– Где мы могли бы встретиться?

– Приезжайте ко мне домой, где я живу, знаете.

– Я позвоню, как приеду, вы выйдете о двор.

– Договорились. До свидания.

Александр положил трубку, слегка удивившись таинственности разговора, но долго раздумывать не стал: в воскресенье выяснится. По крайне мере, есть вещи посерьёзнее истеричного преподавателя, которого всегда можно заменить. Например, контракт с японцами на поставку автомобилей. Именно им заняты сейчас все мысли Александра.

День солнечный и ясный, но холодный. Что поделать, конец октября. Подходящий денёк для традиционной вылазки в деревню компании друзей, в которую входит Александр. Этой традиции много лет. Сейчас почти у каждого из семи человек есть дачи в довольно-таки живописных местах, практически на природе, но никто не смеет нарушать традицию, берущую начало со времён, когда не у всех имелась собственная квартира. К тому же собраться у Кузьмича в деревне означало без женщин и без галстуков, хотя какие галстуки в бане! Короче, настоящий мальчишник.

Иван Кузьмич, родственник одного из дружной компании – Максима, всегда рад этим если не ежемесячным, то ежесезонным сборищам точно. Скучал, если долго не видел «своих хлопчиков» – дюжих мужиков от 32 до 47 лет. Готовился к приезду ребят, как к празднику, и, конечно, принимал непосредственное участие в посиделках и разговорах. Артём всегда радовался, когда отец брал с собой на мальчишник. Других подростков здесь не появлялось, он был самым старшим из имеющихся детей в группе, и остальных не привозили в силу возраста. Общение с друзьями отца давало ему ощущение того, что он уже взрослый, чуть ли не спецназовец!