– Вот урод, – буркнул Джек.

– Потом мне все это надоело, и я попыталась прекратить отношения. В ответ он сделал мне предложение. Я надеялась, что все изменится, но он продолжал вести себя так же, даже хуже.

– И отношения все-таки прекратились? – Джек не знал, почему его так волнует прошлое Элли, почему он так хочет найти этого ублюдка и отправить его в больницу.

– Я попыталась поговорить с ним об этом и в результате узнала много нового о себе. Оказывается, я полная бездарность и никогда ничего не добьюсь. Кроме секса, он не хотел иметь со мной ничего общего, а я прицепилась к нему как клещ и порчу жизнь.

Нет, не в больницу. Прямиком в ад. Когда-то Джек сочувствовал этому парню, представлял себя на его месте, ведь и Джека много раз пытались женить на себе. Но здесь все по-другому. Этот урод сломал жизнь бедной девушке. Вот почему она так стремится всем понравиться, вбила себе в голову, что недостойна любви. Два дорогих ей человека вытирали о нее ноги. Какой кошмар. Как сильно любовь калечит души. Потому-то Джек никогда не влюблялся.

– А потом в твоей жизни были другие мужчины? – спросил он, заранее зная ответ.

– Нет.

Чтобы как-то справиться с охватившей его яростью, Джек принялся рассматривать другие картины, в изобилии развешанные по стенам.

– Боже мой, Элли, эти картины изумительны! Но ведь не могут все они быть твоими?

– Кое-что мне подарили однокурсники, кое-что я сама наваяла. Ты интересуешься искусством?

– Очень интересуюсь. Скульптурой. Архитектурой, – ответил Джек и стал подниматься по лестнице, чтобы насладиться видом из окна.

Элли смотрела на него. Его лицо в лучах вечернего солнца казалось страшно бледным, несмотря на загар. Фиолетовые круги под глазами, уже сошедшие, появились снова.

«Джек Чапман не щадит себя», – подумала Элли. Измученный, израненный, он то проводит целый день в булочной, то осматривает местные достопримечательности. Один из тех гордых и по-настоящему сильных мужчин, которые всегда идут до конца и не прощают себе никакой слабости. Идут вперед, пока не свалятся с ног от усталости.

Возможно, на первый взгляд он кажется жизнерадостным и легким на подъем, но это человек, переживший многое. Он умел внимательно слушать, и, когда указывал Элли на ее недостатки, она не чувствовала себя оскорбленной. Впервые за долгие годы она смогла выговориться. Джек ее понимал. Знал, когда лучше отойти от неприятной темы, а когда довести разговор до конца.

Джек снова спустился вниз, и Элли поймала его взгляд.

– Ты не присядешь отдохнуть, пока с ног не свалишься?

Джек сдвинул брови:

– Со мной все в порядке.

– Нет, не все. Ты устал. Сядь, посиди, посмотри телевизор. Хочешь выпить?

– Нет, спасибо. Я немного побуду на веранде?

– Да сколько угодно, – ответила Элли, – я пока накрою на стол.

Внезапно Джек обернулся и позвал ее:

– Эй, Эл!

Девушка высунула голову из кухни:

– Что еще?

Джек выдал изощренное арабское ругательство. Элли наморщила нос:

– Что-то связанное с ослами?

– Я всего лишь назвал твоего бойфренда нецензурной задницей нецензурной лошади.

Элли улыбнулась. Очень мило, Джек.

После ужина они пили красное вино на веранде, лежа на диване и касаясь ногами холодной каменной стены. Джек гладил волосы Элли.

– Такие прямые, густые.

Волосы тяжелой волной упали на спину. Пальцы Джека расчесывали длинные пряди.

– Мне нравится, что они такие разноцветные. Как оперение сказочной птицы.

Его слова действовали сильнее, чем все остальное. Элли облизнула губы.

– Это ненастоящие волосы.

– Тем не менее они прекрасны, – Джек втянул в себя их запах, – пахнут яблоком, лимоном, мукой.

С ума сойти. Он что, нюхает ее волосы?

– Джек!

Его золотистые глаза широко раскрылись, рука обвила ее шею.

– Да?

Элли опустила глаза:

– Мы же не будем этого делать, правда?

– Все под контролем, – ответил Джек, – не волнуйся.

Другая рука обнимала ее талию, притягивала ближе. Элли положила голову ему на грудь.

– Так тебе удалось взять интервью у сомалийского пирата, то есть диктатора? – спросила Элли, только чтобы отвлечься от назойливых мыслей о его руках, фантазий о том, как они касаются самых сокровенных уголков ее тела.

– Да. Я узнал не все, что хотел, но и так сойдет.

– Ты что-то не то ему сказал?

– Нет, конечно. Я думаю, он просто псих.

– Вполне возможно. – Пальцы Элли коснулись его раскрытой ладони. – Расскажи мне о себе. Мама, папа, сестры-братья.

– Как и ты, я единственный ребенок в семье, – вздохнул Джек, – не знаю почему.