Одно движение плечами – и платье начало с них соскальзывать.

Они на балконе. Это не самое подходящее место.

Схватив ее за руки, он притянул ее к себе, не дав платью упасть.

– Люси-Энн, мы на балконе.

Она потерлась бедрами о его бедра и промурлыкала:

– Я знаю.

Ее гладкая кожа и аромат ее волос пьянили его. Он чувствовал, как остатки здравого смысла постепенно улетучиваются.

– Нам нужно вернуться внутрь.

– Это я тоже знаю. Отведи меня. Мне все равно, в чью спальню, в мою или твою. Главное, чтобы мы могли поскорее раздеться. – Она прижалась грудью к его груди. – Пойдем. Если ты, конечно, не передумал.

«Она шутит?»

– Нет, черт побери, не передумал. Мы пойдем в мою спальню, так как в ящике комода у меня есть презервативы. Предвосхищая твой вопрос, скажу, что я с самого начала нашего путешествия планировал вернуть тебя в свою постель. – Подхватив ее на руки, он вошел через балконную дверь в их апартаменты. В гостиной было тихо и пусто. – Слава богу, что миссис Клейворт уже спит, – пробормотал он, нежно покусывая губами мочку ее уха.

– Ты любишь риск, но в то же время ты внимателен и осторожен, – ответила Люси-Энн, повернулась и накрыла его губы своими.

Путь до его спальни занял целую вечность. Дойдя до огромной кровати с пологом, он осторожно поставил Люси-Энн на ноги, и в следующую секунду ее красное шелковое платье упало на пол.

– На одном из нас слишком много одежды, – сказала она, сбрасывая туфли на высоком каблуке.

– Может, поможешь мне раздеться?

– С удовольствием. – Схватившись за края его рубашки, она резко рванула их в стороны, и пуговицы разлетелись по комнате.

Эллиоту начало казаться, что он вот-вот взорвется от переполнявшего его желания.

– Можешь продолжать в том же духе. У тебя хорошо получается, – подбодрил он ее.

– Давай лучше ты продолжишь раздеваться сам, а я за тобой понаблюдаю, – сказала она, забравшись на кровать.

– Думаю, это можно устроить.

Не сводя с нее глаз, он сбросил мокасины, снял рубашку, затем начал расстегивать брюки.

– Ты мог бы сниматься в рекламе нижнего белья, как когда-то. Ты бы заработал кучу денег.

Его руки замерли.

– Даже не напоминай мне об этом, Люси-Энн. Я бы предпочел забыть тот короткий период своей жизни.

Она заразительно рассмеялась, и он понял, что поужинать им вряд ли удастся. Тогда ему в голову пришла одна идея.

– Оставайся на месте. Я сейчас вернусь.

Застегнув брюки, он выскочил на балкон, взял большую тарелку с фруктами, поставил на нее две маленькие тарелки с десертом, вернулся в спальню и запер дверь. Обнаружив, что Люси-Энн его ждет, он облегченно вздохнул.

Она наклонила голову набок, и ее волосы цвета расплавленной карамели упали вперед.

– Ты хочешь сейчас ужинать?

Эллиот озорно улыбнулся:

– Если ты станешь моей тарелкой, я с удовольствием поужинаю.

– Хорошо. Только мне бы не хотелось испачкать одежду.

С этими словами она сняла с себя бюстгальтер и трусики. Ошеломленный красотой ее женственных форм, он чуть не уронил тарелки.

Поставив их на край кровати, он быстро расстегнул слаксы и стянул их вместе с трусами.

Глядя на его восставшую плоть, Люси-Энн довольно улыбнулась:

– Эллиот?

– Да?

Приподняв ее ногу, он поцеловал тонкую щиколотку и удивился при виде браслетика с талисманом. Люси-Энн, которую он знал раньше, была практичной и не верила в подобную ерунду. Какие еще изменения произошли с ней за последние одиннадцать месяцев?

– Знаешь, что сделало бы эту сцену идеальной?

Он коснулся губами ее лодыжки.

– Я осуществлю любое твое желание. Только озвучь его.

– Включи еще свет.

Ей мало лампы на комоде? Переведя взгляд с ее стройной ноги на лицо, он обнаружил, что ее глаза потемнели и стали похожи на тлеющие угольки.

– Свет?

– Когда я последний раз видела тебя обнаженным, освещение было тусклым, и мне не удалось тебя как следует разглядеть.

В этот раз она точно никуда не уйдет.

– Сейчас.

Отстранившись от нее, он подошел к стене и нажал клавиши выключателя. Массивная бронзовая люстра на потолке тут же включилась, и комната наполнилась светом, отчего кремовая кожа Люси-Энн стала еще бледнее. Под ее взглядом кровь бурлила в его жилах, словно кипящая лава. Но каким бы сильным ни было его желание, он заставил себя остановиться у комода, чтобы достать один из маленьких пакетиков, которые он предусмотрительно положил туда по приезде. Только после этого он присоединился к Люси-Энн на кровати и принялся исследовать губами и руками каждый изгиб ее тела. Она отвечала поцелуем на поцелуй, лаской на ласку. Ее лицо разрумянилось, дыхание участилось.