Он разыгрывал радушного хозяина, но Бергамотов знал, что Атьман может быть жестким и даже жестоким.

– Прошу любить и жаловать – Ариадна Никитична Хвалуева, аспирантка второго года обучения на кафедре теории и практики перевода в Московском лингвокультуроведческом университете! – представил Олег Францевич. И посмотрев на девушку, добавил: – Ариадна Никитична ничуть, надо сказать, не удивилась, когда я в перерыве между парами нагрянул к ней на кафедру. Она предвидела мой визит!

Доктор вздрогнул, а Олег Францевич, ударив себя по ляжкам, захохотал:

– Поверил, как пить дать, поверил!

Снова став серьезным, он заметил:

– Ну, видения на этот раз не было, потому что событие было бы далеко не самое выдающееся. Да и моя персона не из тех, о которых должна мечтать прелестная интеллигентная девушка! Однако Ариадна Никитична – человек, помимо всего прочего, умеющий логически мыслить. И она понимала, что вероятность того, что кто-то из «Ктулху» выйдет на ее след после того, что она поведала уважаемому Михаилу Николаевичу, весьма высока. И любезно согласилась проехать вместе со мной сюда и принять участие в милой, ни к чему не обязывающей беседе!

Доктор задумался, что означает на жаргоне такого человека, как Атьман, «милая, ни к чему не обязывающая беседа». Загвоздка в том, что никакого права удерживать Ариадну и подвергать расспросам у «ктулхушников», конечно же, не было. Но, похоже, она сама стремилась поговорить с ними.

В конце концов, Атьман мог мягко, по-отечески пригрозить ей, что сообщит все, что ему известно, в Следственный комитет. И там наверняка заинтересуются осведомленностью девушки в деле убийства несчастной путаны. Но поверят ли следователи версии о видении в метро?

В общем, неофициальная беседа была в интересах не только издательства, но и самой Ариадны.

– Кстати, мы договорились, что Ариадна Никитична поможет нам, чем может, – сообщил Атьман. – Так кто будет чай, а кто кофе?

Эльвира, не соизволив даже присесть, промаршировала к девушке и громко спросила:

– Признавайтесь, вы работаете на «Вольдеморт»? Вас ненастоящий Юрий Викторович нанял, то бишь Сизых? Чтобы нас скомпрометировать?

Ариадна растерялась, а Олег Францевич указал Эльвире на стул:

– Милая моя, хотите принимать участие в нашей беседе, умерьте свой темперамент.

Эльвира нехотя села и продолжила внимательно наблюдать за девушкой, которая явно неуютно чувствовала себя под ее тяжелым, немигающим взглядом.

– А у вас этот дар с детства? – спросил с явным интересом Владислав Столяров и, смутившись, добавил: – Ведь об этом можно спросить? Или мы будем говорить о чем-то другом?

Атьман одобрительно хмыкнул, а Ариадна, обведя всех присутствующих взглядом своих темных глаз, поправила упавшую на лоб светлую прядку и, с улыбкой посмотрев в лицо доктору Бергамотову, сказала:

– Конечно, можно. Ведь я понимаю, что речь идет о страшном преступлении! И вероятно, вы думаете, что мне надо обратиться в полицию или Следственный комитет… Однако я когда-то пыталась рассказать следственным органам о своем… Нет, не даре! О своем проклятии! Именно так я это называю! Но мне тогда не просто не поверили, а даже…

Она умолкла, покраснела и, смахнув снова упавшую на лоб прядь, продолжила:

– Первый раз видение было у меня в возрасте семи лет. Вероятно, и до этого тоже были, но я не помню. Точнее, для меня они были странными и страшными снами. А вот то, что я увидела тогда…

Девушка запнулась, а потом тихо проговорила:

– Я была с родителями на отдыхе – в Турции. И бесилась с другими детьми в бассейне. Была там и большая горка, точнее разноцветная труба, по которой можно было съехать с вышки в бассейн. Мне это ужасно нравилось. И видение посетило меня, когда я ехала, лежа на спине и скрестив руки, в этой самой трубе. Мне почудилось, что я… Что я перенеслась куда-то в другое место! Потому что увидела мужскую руку с золотым браслетом, которая держала за волосы женщину и била… Била о край стола…

Она смолкла, и даже Эльвира, которая явно была настроена враждебно, потрясенно молчала.

– Это было ужасно. Потому что он не просто бил ее, а убивал! Убивал, понимаете! И я… я не то что понимала или чувствовала это… Я это знала! Ибо я даже могла чувствовать его… его наслаждение от того, что он унижает эту несчастную. И он явно хотел одного – убить ее!

Ариадна снова смолкла, а доктор Бергамотов, потянувшись к бутылке с водой, произнес:

– Вам налить? Если вам сложно рассказывать об этом, то…