Долго я этой пытки не выдержала, и, не смотря на все старания Эльзы и её божественно прекрасных блинчиков, столовую я покинула практически бегом, вслед за стремительно умявшим свой завтрак Максом, еле дождавшись истечения положенных двадцати минут.

В коридоре меня поймала раскрасневшаяся и слегка взъерошенная Сара.

– Быстрее-быстрее! Вас уже ждут, миледи.
– При этом девушка как-то недобро усмехнулась. Она практически на буксире, бегом протащила меня от столовой до жилой, закрытой части третьего этажа, но неожиданно остановилась у одной из дверей, а потом, уперев руки в бока, с жуткой миной, повернулась ко мне.

– Зачем вы отправили ко мне эту девчонку!? Она же ничего не знает, ничего не умеет.

– Затем, чтобы ты сама её всему научила, а она тебе помогала. Или неужели ты думаешь, что одна справишься со всеми обязанностями личной служанки?

Девушка удивленно уставилась на меня широко раскрытыми глазами. По её виду было понятно, что она сейчас не со мной, а где-то там, далеко, в своих мыслях. Ну-ну, стой здесь, а я пока пойду себе. Я уже почти дошла до двери в свои комнаты, когда Сара наконец-то соизволила вернуться на эту грешную землю и обратить на свою госпожу внимание.

– М-миледи, вы не туда идете!
– Догнал меня крик Сары.
– Месье Вервальд ожидает вас в общей гостиной.

– А это ещё кто такой?

– Самый знаменитый портной столицы, который будет заниматься вашим гардеробом.

– Месье Вервальд говоришь?
– Интересно, долго он сможет продержаться в качестве человека, который будет "заниматься моим гардеробом"?

– Да-да! Прошу вас, миледи, пройдемте со мной, месье наверняка уже заждался.

От мастера мне никак не отвертеться, это точно. Раньше отсутствие подобающего гардероба не чувствовалось столь остро, как сейчас. А это значит, что придется потерпеть многочасовое стояние и верчение на одном месте в многочисленных рулонах тканей.

– Ну что же, веди.

В общей гостиной, представляющей из себя огромную комнату в бледно-розовых тонах с небольшими, хаотично расставленными диванчиками и одной, полностью зеркальной стеной с пристроенным перед ним подиумом, меня ждал смутно знакомый молодой мужчина. Одет он был неожиданно, в светло-серый костюм - брюки, жилетка, пиджак и в снежно-белую шелковую рубашку. Полное отсутствие рюш и оборок делали его совсем не похожим на трудягу модных тканей, выкроек, ниток, ножниц и миллиона иголок. Взгляд бледно-зеленых глаз внимательно следит за мной. И почему он кажется мне столь знакомым?

Мужчина криво усмехается, небрежным движением откидывая темно-русые волосы с глаз.

– Кевин? Неужели...!?

– Узнала-таки!

Одиннадцать лет назад, этот уверенный в себе молодой мужчина, двадцати восьми лет, был всего лишь костюмером в маленькой труппе гимнастов. Перспектив у него на тот момент не было никаких, если не считать, конечно, таковыми кочевую жизнь и изобилие опыта.

Но однажды, когда их труппа давала представление в одном из многочисленных городов Далии, к нему подошла странная девчушка, прибегающая посмотреть на выступление артистов в сопровождении десятка герцогских стражей. Она сказала ему, совершенно бредовую вещь.

– Сходи к королю, ему обязательно понравятся твои костюмы.

Гимнасты и артисты труппы его откровенно высмеяли. Директор вообще сказал, что тот может больше не возвращаться к ним, если готов от всего отказаться ради призрачного шанса. Но он все равно пошел, и не прогадал.

– Тебя я узнаю, даже если ты нацепишь парик и клоунский костюм.

– Я счастлив, что маленькая миледи помнит меня.
– Кевин, он же месье Вервальд, отвесил мне шутовской поклон.

– А уж я как счастлива, что именно ты поможешь мне с гардеробом, а не старик Ижгбе, если он конечно жив ещё.

– Жив, что с ним станется. До сих пор шьет старому двору наряды и популярность его не ослабевает.

– Вы что, знакомы?

– Знакомы.
– И я этому очень рада.
– Ну что, преступим?

– Это с удовольствием.
– Кевин внимательно меня оглядывает с ног до головы и обернувшись в сторону не замеченной мною ранее маленькой двери за подиумом, кому-то кивнул.
– Вносите, девочки.

Что-то мне подсказывает, что я слишком рано обрадовалась старому знакомцу. Наверное, это из-за десятка симпатичных девушек в одинаковых бледно-синеньких платьях с рюшами и с совершенно идентичными слащавыми улыбками. В руках у девушек свертки с тканями, фурнитурой и жуткими на вид, швейными принадлежностями.

– Раздевайтесь, миледи, будим из вас принцессу делать!

Какая-то немного сумасшедшая улыбка на лице у слишком радостного Кевина. И меня это пугает.

Спустя шесть часов....

Я умираю, прямо здесь и сейчас. Ноги не держат, все болит и ноет. Я банально измучилась изображать из себя истукана и стоять на одном месте, изредка поворачиваясь то одним боком, то другим к садисту, бывшему когда-то милейшим человеком по имени Кевин. Сейчас, он превратился, под давлением столичного бомонда, в ужасного месье Вервальда. Хотя, надо отдать ему должное, он очень мудро поступил, прихватив с собой готовые платья и несколько десятков разнообразных комплектов на все случаи жизни.