Разумеется, эти стихи не отрицают трагической подоплеки жизни, по ее поводу и написаны, но они вносят, мне кажется, необходимую поправку к такому взгляду на мир.

– Мы начали с разговора о Вашей молодости, Вашем поколении. А как Вы относитесь к сегодняшним молодым, не разочарованы ли ими?

– Нет, нисколько. И среди молодых поэтов есть очень талантливые, назову хотя бы Дениса Датешидзе или совсем юную Ксению Дьяконову. Тем, кто ворчит по поводу молодых, рекомендую перечитать чеховскую «Скучную историю». Помните, Катя и Михаил Федорович недовольны университетской жизнью, театром, наукой, отсутствием идеалов… «Да, ужасно измельчали». И старик-профессор, послушав их, называет своих собеседников «жабами». Так вот, стыдно быть жабой. А если ты уж так недоволен молодыми, то имей в виду: они только что пришли в этот мир, а ты ничего не сделал, чтобы он изменился к лучшему.

– Является ли старость источником нового опыта переживаний, открывает ли она что-то, что для другого возраста закрыто?

– Не уверен, что смогу ответить на этот вопрос. Что такое старость – я пока не знаю. Но возраст, мой нынешний возраст, хорош тем, что не позволяет преувеличивать мрак и отчаяние. Замечательно сказано об этом у любимого нами Блока: «Я смотрю добрей и безнадежней на простой и скучный путь земной». Позволю себе привести здесь фрагмент своего стихотворения из последней книги: «Да что ж бояться так загробной пустоты?/ Кто жили – умерли, и чем же лучше ты?/ Неразрешимая давно не жжет загадка,/ И если спрашиваю что-то у звезды,/ То не от пылкости, а только для порядка».

Мрачные ли это стихи? Наверное. Но, кроме того, надеюсь, они смелые, даже мужественные, не только перед лицом небытия, но и перед лицом некоторых читателей, предпочитающих непременное отчаяние честному взгляду на вещи.

Впрочем, в книге есть и совсем другие стихи, например, «Прощание с веком», в котором, между прочим, сказано: «…Всё же мне его жаль, с его шагом/ Твердокаменным, светом и мраком,/ Разве я в нем не жил, не любил?/ Разве он не явился под знаком/ Огнедышащих версий и сил?/ С Шостаковичем и Пастернаком/ И припухлостью братских могил». Возможно, к этим стихам подходит музыкальный термин «трагический мажор». Боюсь только, не слишком ли это красиво сказано?

Нет-нет, не выключайте магнитофон, попробую сказать еще одну фразу: пока мы с Вами говорили, мне пришло в голову, что я мог бы на каждый Ваш вопрос вместо прозаического текста ответить теми или иными стихами из новой книги – и, возможно, такой способ ответа на вопросы для меня оказался бы самым точным.

Признанный лучшим спортивным менеджером Европы, президент профессионального баскетбольного клуба ЦСКА, первой команды континента, начальник «большого» ЦСКА Сергей Кущенко считает себя человеком самодостаточным. Современный толковый словарь русского языка определяет самодостаточность как обладание большой степенью внутренней независимости. А еще Кущенко, на мой взгляд, человек самодельный – в России XIX века самодельными называли тех, кто сам собой, из простого звания, вышел в люди. Это более соответствует нынешним отечественным реалиям, чем повсеместно распространенное английское «self-made-man».

Я понял, что Сергей Кущенко всегда играет «первым» номером – не в баскетбольном, а в боксерском смысле, – когда он, опередив мой первый вопрос, сказал:

– Знаете, Ботвинника спросили: «Если бы Вы не были шахматистом, то какой вид спорта выбрали бы?» И шахматный чемпион ответил: «Баскетбол. В нем надо комбинировать – это тут ключевое слово – как в шахматах, но за доской ты думаешь один, а на площадке думают-комбинируют, причем синхронно, пятеро».

– А я вычитал намедни у социолога, что одной из пяти наиболее притягательных профессий для молодых американцев является профессия менеджера, а в спорте – баскетбольного тренера. Так что Вы, Сергей Валентинович, как успешный менеджер, имеющий непосредственное отношение к баскетболу, просто герой нашего времени.

Будем считать, что разминка закончилась и начнем… Не знаю, как для Вас, а для меня самооценка человека, способного к анализу и самоанализу, значит больше, чем его оценка со стороны. Так вот – кто Вы, Сергей Кущенко?

– Проще всего ответить на вопрос о происхождении. Мои родители, Валентин Иванович и Зоя Ильинична – русские, по профессии – строители. Они познакомились в Пермском строительном техникуме. Строили дороги, дома, потом перешли в монтажное управление. С шести-семилетнего возраста помню бараки, грязь на строительных сапогах. Одно из первых врезавшихся в память слов – «прораб». И папа мой был прорабом, и мама, потом она стала мастером. Родители строили дороги и говорили об этом дома, так что я рано узнал, что значит отсыпать дорогу и какой это труд.