Угол отражения (сборник)
вернуться

Ладоньщикова Надежда
Шрифт:

Баллада об одиночестве

Растил в огороде одни сорняки,

играл на рояле в четыре руки.

Джеймс Ривз

Играл артист на рояле,да в две руки.Будто не дописалиодной строки.Не пустотой – тишиноюзвучащий зал.Вздохнул оркестр за спиной ичто-то сказал.Будто не весь под сводызвук долетел.Крыльями брать аккордыкто бы сумел?Крыльев не видно в зале,не слышен крен.Артист давил на педалии на рефрен.Шестикрылы ль писалипесню тоскина два крыла, три педали,и две руки?Оглянулся несмело –аплодисменты вдруг?Душа разве так летелас четверки рук…2011 г.

«В окно смотрела ветка…»

В окно смотрела ветка. Япрониклась ветки песней тайной.Меня вернул из забытьязвонок, звонок, звонок трамвайный.Зачем? Я думать о своем,влюбившись в лампу, долго буду.О том, как мы осенним днемушли вдвоем в души Бермуды.Глядит в Бермуды та звезда,что в омут для чертей не светит,живут в Бермудах иногдамечты, и чувства, и столетья.Вот вечер рано настает,я ноги пледом укрываю.Ветка неслышимо поетзвонкам, звонкам, звонкам трамвая.2012 г.

«Хоть пять томов симфоний напиши…»

Хоть пять томов симфоний напиши,услышит ли в миру рожденный:так любит не имеющий души –восторженно и отрешено.А может быть, внимая не спеша,я постараюсь рассуждать иначе:что любит так сама душа. Душане любит, не страдает и не плачет.2014 г.

Часть 3. Песни дорог

Эмигрантское

Мы не увидимся больше, Наташа.Оставь мне на память что-нибудь наше.что-нибудь самое-самое наше,что-то давнишнее, что-то тогдашнее.Не веришь, что мы не увидимся больше?Ты вспомнишь, конечно, и в Вене, и в Польше,Но, если вернешься, как только дашь руку,увидишь, что мы потеряли друг друга.Мне предстоит понимать долговсе, отчего сейчас вою волком.пойму ли когда-нибудь твой тепловоз,и запах, и звук пролетевших колес?Оставь мне на память что-нибудь наше –футляр для очков зеленый вчерашний.А впрочем, не надо – что взято судьбой,пускай навсегда уезжает с тобой.1990 г.

«Все призрачнее осень, день короче…»

Все призрачнее осень, день короче,и вечер в листопадовой погодеготовится к холодной, длинной ночи,когда никто по улицам не ходит.Приходит осень – стали мерзнуть уши.Я ночью сяду к батарее греться.Я ночью буду все пластинки слушать,я слушать буду собственное сердце.За всеми – боль. И никого не надо.Здесь не поймет никто и не поможет.Я ухожу от слова и от взгляда,И тоже никого не вижу, тоже.Все вянет, все уходит, все желтеет,теплее люди стали одеваться.Я фонарями полдуши согрею,пока до дома буду добираться.Вот магазин заснет, он весь из стекол,и купол старой церкви глянет в тени.О чем-то слишком уж от нас далекомневымытые думают ступени.Пересеклись дорожки, дремлют вроде.На всем – большая лапа листопада.За церковью трамвай бессонный бродит,все засыпает, мерзнет – значит, надо?Невольно начинаешь торопиться,а ночь не ждет, хоть медленно приходит.Троллейбус. Свет. В дорожных масках лица –одно и то же и при любой погоде.Как холодно. Зачем все стынет, стынет?Ползет бездумно стрелка по запястью –она не чувствует себя в пустыне,она не знает, что такое счастье.1988 г.

«Как жаль, когда пришедшие в трамвае…»

Как жаль, когда пришедшие в трамваеединственные точные словамы навсегда внезапно забываем,когда стола коснутся рукава.И мимо в тишину уходят мысли,когда у нас нет времени на них.Их отпечатки бледные повислисреди рельефных контуров живых.Я знаю – ничего не исчезает.Оно идет за нами по пятам.Слова растают – пусть слова растают,пускай. Я из созвучий их создам.1989 г.

«И опять я застану только зимнюю тень…»

И опять я застану только зимнюю тень.Промелькнут бесконечные летние лица,я опять нарисую угасающий день,где все некогда, некогда было солнца напиться.Я опять расскажу себе: все это сон,что тебе это солнце, и лица, и годы,и на кванты твой космос давно разнесен.Примеряй, примеряй – и погоду, и моду.Вот, обновки любя, время кутает насто в осеннюю даль, то в апрели, играя.Отчего же я снова, измерив семь раз,очерчу, отчерчу? Отчертя, отсекаю?Защитит меня шляпа от осенних ветров,заслоняя последний играющий лучик.И, не веря в приметы, сожгу я без словна снегу прошлогодние слезы – и тучи.1995 г.

«Осень дождем и покоем застыла…»

Осень дождем и покоем застыла.– Не уходи, – говорит.– Здесь все знакомо, хоть тускло, унылолампа в подъезде горит.– Не уходи из этого дома,детства не береди,не надо нам даже небесного грома.Не уходи.– Сядем на месте прежней ссоры,глупости давней и слез,книг про разреженный воздух просторов,трассу космических грез.– Лучше не знать, чего знать невозможно,помни уют этих стен.Что-то в последнее время тревожно.Ты не забудешь совсем?Душу погладит большими слезами,желтый листок оброня.Я ей отвечу одними глазами:– Прости и не плачь без меня.1993 г.